Голуби над куполами. Татьяна Окоменюк
К трапезе никто не приступал.
– Кто в этой блатхате за старшего? – не выдержал напряжения Пашка.
– Я… наверное, – дернул плечом Артист. – Батюшка моложе меня на три года, а Владик… он ничего не помнит. Его по голове били. Вот память и отшибли.
– Ты че, мужик, с дуба екнулся? Мне твои анкетные данные нафиг не вперлись. Я спрашиваю, кто бригадир в вашей мишпухе?
– Бригадир нам без надобности, – замялся Монах, не зная, как приступить к убийственным новостям. – Так случилось, ребята, что попали вы в … рабство. Вас, как и нас в свое время, выкрали кавказские бандиты.
– Ради выкупа? – в один голос воскликнули новенькие.
– Ради бесплатной рабочей силы. Этот подвал – нелегальный производственный цех. Здесь мы пакуем фальшивые лекарства, варим клей, фасуем сыпучие продукты. В данный момент – муку. В прошлом году собирали детские коляски и санки…
– Как в прошлом? – взвился Павел. – Вы хотите сказать, что живете здесь больше года?
Артист отхлебнул из кружки крутого кипятка, слегка подкрашенного в цвет мочи.
– Владик, примерно, три, я – два, батюшка – полтора.
– Япона мать! – процедил сквозь зубы Спортсмен. – Говорила мне бывшая: флеш-игры на ночь до добра не доведут.
«Точно! Это геймеры! – отлегло от души у Пашки. – Насмотрятся в Инете всякой фигни, а потом реконструируют. Идиоты, заглюченные на вирте».
В помещении воцарилась тишина, нарушаемая лишь гудящими, как орган, трубами.
– Бог терпел и нам велел. Нет тех скорбей, которые были бы выше страданий Спасителя, – вернул Монах в реальность расслабившихся мужчин. – Давайте, ребятки, знакомиться. Меня зовут отцом Георгием. Фамилия Русич. Я – монах Рождества Богородицы Свято-Пафнутьева Боровского монастыря. Заочно учусь… учился в Московской Православной Духовной Академии. Во время паломничества в Городну, к святому источнику Николая Чудотворца, мне стало плохо – уж больно солнце в тот день припекало. Какие-то парни вызвались отвезти меня в ближайшую больницу, а доставили сюда…
– А я – Иван Бурак, – театрально поклонился Артист, приложив руку к груди.
– Иван… Дурак? – привстал со своего места Пашка.
– Бу-рак. Свекла по-белорусски. Артист я. Служил в Гродненском областном драматическом. В Москву приехал на съемки сериала «Послание с «того» света». Роль, правда, эпизодическая, но очень выразительная…
«Надо ж, какая у меня чуйка! – подумал Павел. – Безошибочно вычислил обоих. Прикольно будет, если третий сейчас скажет: «Я – Зомби!».
– Так вот, – продолжил Бурак, – выпил я на вокзале бокал пива с незнакомцем, вместе с ним сел в такси – нам было по пути. Помню, стала сильно кружиться голова и… все. Очнулся уже здесь. А Владик, я уже говорил, не помнит ничего, даже собственного имени.
– Откуда ж вы тогда знаете, как его зовут?
– Так у него татушка есть. Он же не гей, чтобы чужое мужское имя себе накалывать. Правильно я рассуждаю?
Кивнув нечесаной головой,