Мера бытия. Ирина Богданова
выстланное чёрным шёлком, хранит всего две вещи – посылку и фото.
«Папа!» – сразу угадала Катя, едва взглянув на маленькую карточку молодого мужчины в шляпе.
Строгое выражение лица с широко распахнутыми глазами показалось до боли знакомым. Эти глаза она каждый день видела в зеркале, огорчаясь, что они не похожи на мамины, с прелестным миндалевидным разрезом и пушистыми ресницами. Чтобы удостовериться в идентичности, она положила рядом с папиным фото свою фотографию и сравнила: точно, папа. Хотя, может статься, дядя. Раз оказалось, что у мамы есть сестра, то почему бы не быть и брату?
Она так задумалась, что не сразу обратила внимание, как люди с дороги прыснули к обочине и стали разбегаться по кустам.
– Воздух! Воздух! Ложись! – приставив руки ко рту рупором, закричал в толпу водитель одного из грузовиков. Взмахом руки он показывал, что надо лечь, но Катя осталась стоять на месте, как заворожённая глядя на приближающиеся самолёты.
Пять, шесть, десять тёмных обтекаемых машин летели уверенно, не торопясь, словно утверждая своё превосходство над синим небом со стоячими белыми облаками. Ненависть захлестнула её с головы до пят.
Бессознательным движением Катя напрягла мышцы и вдруг увидела, как из дальнего облака выскочил маленький юркий самолётик, за ним другой.
– Наши, наши летят!
Люди на дороге замерли, напряжённо глядя, как два отчаянных пилота смело ринулась на сближение с вражеской армадой. Катя перестала дышать.
Самолёты шли навстречу друг другу, покачиваясь с крыла на крыло.
– Улетайте – вас собьют! – закричала она ястребкам, не осознавая, что те её не слышат.
Когда расстояние между машинами стало критическим, из каждого самолёта почти одновременно грянули пулемётные очереди. Самолёты то поднимались вверх, то камнем падали вниз, пересекаясь и расходясь по сторонам. По небу усами мотались огненные нити трассирующих выстрелов.
Было видно, что вражеские лётчики растерялись. Один немецкий самолёт, круто развернувшись, ушёл в сторону леса, и из его брюха дождём посыпались бомбы, предназначенные Ленинграду. Вереница взрывов волной прокатилась над верхушками сосен.
– Держитесь! Мы с вами! – срывая голос, орала нашим самолётам Катя. – Бейте врага!
Люди рядом с ней кричали и размахивали руками.
Немецкие самолёты стали перестраиваться, а наши им не давали, стреляя безостановочно. Под напором неожиданной атаки к лесу полетел ещё один фашист. Не долетев, завалился набок, и из него повалил густой чёрный дым.
Натужно гудя, фашистские самолёты рванули вверх и быстро скрылись из виду.
Катя вытянулась в струнку:
– Ура, победа!
От гордости за наших лётчиков она едва не расплакалась.
Гнавшая коров колхозница перекрестилась:
– Господи, благослови наше воинство.
До Ленинграда Катя добралась к полуночи. Нашла первую попавшуюся скамейку в зелёном скверике, подложила под голову