Я стану твоим рыцарем. Дарья Ратникова
куда. Может быть, всё это шутки проснувшегося дара?
– Не смейте дерзить преподавателю, госпожа Фелина! – Профессор шагнул к ней, вплотную. Ещё шаг – и схватит. Но он отошёл, держа руки за спиной. – Итак. Расскажите, что конкретно вы чувствовали и видели, когда находились в этих серых коридорах. Всё, без утайки. Это очень важно.
Джейн сжала губы, прикрыла глаза и попыталась вспомнить. Но воспоминания о коридорах ускользало, оставалось только размытое нечто. И это пугало. А ещё она помнила, ЧТО она видела за одной из дверей. И боялась сказать об этом профессору. И всё же… Он ведь просил вспомнить всё. Это важно…
И она начала рассказывать, путаясь в словах и запинаясь. Наконец, рассказала всё и замолчала, задумчиво перебирая пальцами цепочку от медальона. И подняла глаза.
Профессор стоял молча. Бесстрастное лицо, взгляд устремлён куда-то сквозь неё. Наконец он заговорил.
– Я понял. Вы просто сносите все защитные стены. Что-ж, тем тяжелее будет научить вас ставить свою защиту. – Он замолчал, а потом вдруг добавил, – Не уверен, правда, что справлюсь.
Джейн вздрогнула как от удара. Что это значит?
– Вы уж постарайтесь, господин профессор! – И едва не прикусила себе язык. Но в моменты волнений слова всегда вырывались у неё прежде, чем она могла подумать хоть немножко над ними.
– Постараюсь, будьте уверены. – Он хищно усмехнулся. И почему ей вдруг, в эту же минуту, захотелось, чтобы он не старался? – На сегодня ваши занятия окончены. Жду вас завтра в это же время. Если опоздаете – ждать не буду.
Джейн только молча кивнула, развернулась и вышла. В груди словно огнём жгло. Хотелось одновременно и ударить этого профессора чем-то тяжёлым и исчезнуть так, чтобы он никогда её не нашёл.
Глава 4
Тобиас
– А вот и он!
– Держи его, Бенджи!
– Заходи справа!
– Решил, что он умнее всех! Ну я и задам ему сейчас!
Голоса раздаются всё ближе и ближе. Он мечется в поисках выхода. Наконец, прячется туда, где ему кажется, безопасно, где его никто не найдёт. Он юркает в старую, полуразрушенную лачугу, возле самой реки, открывает люк в подпол, и прыгает туда.
Люк громко стучит, закрываясь. Он больно падает, обдирая колени. И оказывается один, в полной темноте.
Бенджамин ненавидит его. Просто потому что сам он – аристократ, сын мэра, а Тобиас – просто грязь под его ногами. Грязь, которая посмела вступиться за щенка, которого эти твари хотели утопить.
Такая была забава у Бенджамина Бартона. После учёбы он с одноклассниками любил тайком от отца и слуг сбежать в бедный квартал и там вдоволь поиздеваться над нищими, сирыми и убогими, людьми и животными, без разницы. И с возрастом его игры заходили всё дальше и дальше. Отцом это только поощрялось. Зачем нужен бедный квартал – клеймо на славном лице столицы? А как же Его Величество? А король был далеко. Так безнадёжно далеко, что и понятия не имел, чем занимается его любимый мэр.
Тобиас сидит на сырой