Растяпа. Бетонпрофит. Анатолий Агарков
мученическая.
Хозяин что-то помешивая в кастрюле на газовой плите, вел неспешное общение. Вопросам не было конца. Я уперся лопатками в спинку стула и отвечал, стараясь припомнить все детали обсуждаемой темы.
Наконец, он рассмеялся:
– А знаешь, что мне нравится в твоей новой работе?
– Что? – устало спросил.
– Привезут-отвезут, подскажут-расскажут – думать не надо…
Да я и не собирался думать или переживать о работе. Душ и сон – вот чего я сейчас хочу. Но у Чертиных ванны нет – есть замечательная баня, которую надо топить…
Мы поужинали вдвоем, понемножку выпили для аппетита. Однако, хорошо в городе жить – простая комнатная антенна выдает кучу каналов. Мы скучали у телевизора. Я, задремав, услышал Михалыча:
– Ты ложись, на меня не смотри – все равно буду Диму ждать.
Я выпрямился на диване и заморгал. Неужто уснул? И долго спал? Потер глаза. За окном темно. М-да… Что-то припозднился наш студент – младший внук Чертиных, один из Пашиных сыновей. Давно ли с Евгеньевичем были такими же? Парнями проворными гуляли ночью по Шершням. А теперь Павла нет. Совсем поседел Михалыч: нелегкое это дело – схоронить единственного сына. Когда-нибудь и наш час пробьет – жизнь не вечна и течет, укорачиваясь с каждым днем…
У Чертиных теперь, в перестроенном доме, не считая прихожей и кухни, четыре комнаты. Евгений Михайлович определил меня на ночлег в дальнюю от телевизора – в ту самую спальню, где мы с Пашей долгую зиму, весну и осень делили одну кровать на двоих. Я устроился на ней поудобней и закрыл глаза, снова осознав, насколько же я устал, практически ничего не сделав. Мыслящие лемминги – вот мы кто…
Утром увидел внука Диму. Нет, конечно мы и раньше встречались, но не в таком состоянии – тогда он был еще ребенком, а теперь стал студентом и дылдой в отца. Стоял у газовой плиты и помешивал ложкой в кастрюле кипящие пельмени.
Евгений Михайлович ворчал:
– Ну, сколько можно? Они же разварятся и превратятся в кашу – тесто с мясом.
Дима, крепко пожав мою длань, отвечал:
– Сколько написано на пакете, столько и надо кипятить.
– Что – все десять минут?
– Так точно, дед!
После пельменей, кстати, не разварившихся, попили зеленого чая.
– Ну, я в институт, – отчалил Дима.
– А я буду ждать машину, – взглянул на Михалыча с надеждой, что он не выгонит меня прежде, чем за мною заедут.
Хозяин, моя посуду:
– Ну, а я тебя провожу и в лесочек схожу – прогуляюсь, ноги поразомну. Неохота торчать в доме, когда на дворе такая славная погода.
Сдал Евгений Михайлович – подумал я – больше стал отдыхать. Раньше без работы никак не мог.
Вслух согласился:
– Хорошая мысль. Может, грибы еще не прошли – морозов-то не было. А позавчера у нас гроза была. Что творится с природой?
Управившись с посудой, Михалыч заскучал – раз-другой, глянул в окно, любуясь обихоженным садом. Я предложил:
– Времени-то еще восьми нет, а господа бизнесмены любят досыта спать. Лес