Любовь с чудинкой. Константин Похил
один нюансик – если у меня будет бешенство, то ты и целый миллион людей пострадаете тоже. С бешеной судьбой-то!
– Скажи, Судьбин А, а зачем ты вообще появился и именно сегодня?
– Ты меня разочаровываешь своими примитивными вопросами. Я думал, что кандидат наук, подающий надежды учёный, должен сам всё просчитать…
– И всё же, если без лишних философий. Почему?
Он присел в кресло и жестом пригласил меня сделать то же самое. Я сел и скрестил руки на груди в ожидании ответа.
– Проще простого, – Судьбин А достал из кармана пиджака блокнот, элегантно послюнявил палец и стал манерно перелистывать страницы. – О, нашёл! Двенадцать тысяч семьсот семьдесят пять раз, слышишь? Именно столько раз за последние пять лет упоминал меня всуе: «Судьба моя такая», «За что мне такая судьба», «Судьба-злодейка» и далее по списку в том же духе. А вот моё любимое: «Если бы не судьба такая»… Эка загнул! Так вот! Названное мной число делим на пять. Полученное делим на триста шестьдесят пять – среднее количество дней в году… Прости, я в столбик по привычке… Получаем что-то около семи раз на дню – то есть критическая масса – это чтобы тебе было понятно!
– И что теперь?
– Теперь? Теперь, Тима, я уйду. Но перед уходом хочу тебе напомнить, что человек – сам творец своего счастья. И если ты в корне не пересмотришь своё поведения и отношение к жизни, вот тогда начну действовать я. И заранее прости, далеко не всегда то, что делаю, будет тебе нравиться.
– Например?
– Чего ты о геях говорил?
– Ты серьёзно?
– Это я так, к примеру, – Судьбин А внимательно посмотрел на меня, потом рассмеялся и, подмигнув, добавил, – всякое случается!
– Чушь это всё!
– Как знать, Тима, как знать! Может, поспорим?
– На что?
– Чудак человек! На тебя!
– А давай! – я решительно протянул ему свою руку.
Судьбин А расплылся в улыбке от одного судьбоносного уха до другого и издевательски закряхтел.
– Что, слабо? – я был неумолим.
– Быть по-твоему! – сказал он уже серьёзно и крепко сжал мою протянутую руку.
Его ладонь была влажной, и у меня от этого начала чесаться рука. Я попытался вырвать кисть, но Судьбин А удерживал её не слабее, чем сама Инесса Казимировна. Чтобы вырваться из плена, левой рукой я упёрся в наше рукопожатие и почувствовал какую-то волосатость… Зажмурил глаза и напрягся… Открыл их… Левой рукой я вцепился в шерсть сурка. А правую руку эта тварь крепко обхватила своими лапками и пускала слюни.
– Ёган, мать твою задову! – заорал я, пытаясь скинуть сурка. – Так это всё сон!
В себя я приходил ещё с полчаса. Сердце билось, словно гидравлический пятитонный пресс, норовя всякий раз разбить мои рёбра в труху. Достав из шкафа оставшуюся со дня рождения ополовиненную бутылку виски, буквально в один глоток залил содержимое в себя. Когда меня понемногу начало отпускать, я улыбнулся, посмотрел на сурка и молча насыпал ему полную миску купленного корма. Зверина некоторое время стоял на задних конечностях, сложив передние лапы на жирном брюхе,