Петр Великий. Прощание с Московией. Роберт Масси
вызвать у солдат злобу. Придя к власти, Наталья щедрой рукой раздавала новые должности всем своим родичам – Нарышкиным, и даже пожаловала заносчивого Ивана Нарышкина, своего младшего двадцатитрехлетнего брата, в бояре. Ивана и так уже недолюбливали за его замечание на похоронах Федора. Теперь пошли новые разговоры: будто он грубо толкнул царевну Софью и та упала на землю; будто, взяв царский венец, возложил его на свою голову со словами, что ему он пристал, как никому другому.
Но у каждой небылицы был свой автор, у каждого слуха – своя цель. Кто стоял за попытками взбунтовать стрельцов? Одним из подстрекателей был Иван Милославский, изо всех сил стремившийся ниспровергнуть Петра, Наталью и нарышкинскую партию. Успев побывать в ссылке в предыдущий период засилья Нарышкиных при дворе, он отомстил, отправив Матвеева на шесть лет в суровое полярное заточение. Теперь Матвеев возвращался в Москву, чтобы стать главным советником регентши, царицы Натальи Нарышкиной, и Милославский прекрасно знал, чего ему ждать от этого нового каприза судьбы. Другим заговорщиком был Иван Хованский, пустой, невыносимо шумливый человек, которому собственная бестолковость мешала достичь высот власти. Смещенный с поста псковского воеводы, он был призван к царю Алексею, который ему сказал: «Все тебя называют дураком». Ни за что не желая соглашаться с подобной оценкой, Иван Хованский примкнул к Милославским, которые сулили ему высокие должности, и сделался их деятельным сторонником.
Как ни странно, в заговоре был замешан и князь Василий Голицын, человек западных вкусов, очутившийся на стороне Милославских потому, что нажил себе врагов в противоположном стане. При царе Федоре он настаивал на реформах. Именно он составил проект реорганизации армии и предложил отменить местничество, чем и навлек на себя ненависть бояр. А поскольку теперь бояре приняли сторону Натальи и Нарышкиных, Голицына прибило к Милославским.
И Иван Милославский, и Иван Хованский, и Василий Голицын имели причины будоражить стрельцов, однако в случае успеха стрелецкого бунта ни один из них не мог бы взять на себя управление Российским государством. На это имела право только одна особа, которая была членом царской семьи, еще недавно выступала как доверенное лицо царя Федора и могла бы играть роль регента, если бы на престол взошел юный Иван. Именно ей сейчас грозила изоляция в монастыре или в тереме – и полная утрата всякой возможности влиять на политические события или на собственную судьбу. Наконец, только у нее достало бы ума и храбрости, чтобы пойти на свержение избранного царя. Никто не знает, в какой мере она была на самом деле связана с заговором и ужасными событиями, которые он повлек за собой; некоторые полагают, что все было сделано от ее имени, хотя и без ее ведома. Но косвенные свидетельства убедительно говорят о том, что главной вдохновительницей заговора была именно Софья.
Тем временем ничего не подозревавшая Наталья с волнением ждала в Кремле возвращения Матвеева. Когда Петра