Лёгохонькое тепло. Антон Григорьев
как остальные могли прожигать драгоценные минуты своей жизни, но никогда никому на это не указывал. Он не хотел, чтобы люди стали такими как он, но к тому, чтобы понимали, почему они такие, какие есть, стремился. Надо же разобраться и понять, где ошибка. Хотела ли Маргарита, чтобы люди были такими, как она? Скорее наоборот. Девочка желала воспринимать мир как окружающие люди. Не быть собой, слепо радоваться жизни и беззаботно течь по руслам судьбы. Но Клевер совершенно другой. Он точно знает: в поступках людей нет логики. Он никогда не будет это им доказывать или внушать. Он будет делать сам. Они будут его ломать, а он поднимется и исправит. Пока они не увидят перемены. Пока не обратят внимания на свою жизнь и сами не захотят меняться.
И вот девочка вновь смотрит на себя в зеркало, пыша от отвращения. Шея её вздулась, а лицо покрылось красными пятнами. Она думала, что в этот раз сможет больше не обращать внимания на причины, в прошлые разы вызывавшие из неё слёзы. Но плечи штампованно поднялись, колени сузились, пятки разъехались, и глаза всё больше моргали. Она то и дело отводила взгляд от лица, чтобы слёзы не потекли, но куда не посмотришь, везде стояла только она. Марго.
Я тогда неспециально подсмотрел за ней. Я не виноват – куда она, туда и я. Заплаканные глаза казались ещё больше, но разросшиеся в момент гнева капилляры на них мне совсем не понравились. Потому что там была именно злость. Злость от отчаянья. После, когда она успокоилась, в глазах осталось отчаянье от злости. Это две, определяющие активность человека, реакции на раздражение. Сейчас в девочке, кроме них ничего не было. Маргарита, ты ни в чём не виновата. – Захотелось сказать мне ей в тот момент. – Всё хорошо и ты это сама знаешь. Бояться нечего. Но разве способна она меня услышать?
В тот вечер у Марго опять промелькнула мысль, что ей совершенно не нужно понимать людей, что на самом деле не в ней проблема. Но мысль тут же подавилась рядом опровержений. Люди, как большинство из них считает, способны любить. Способны на счастье. Способны чувствовать, в конце-то концов. А она не понимала этого. Значит, проблема в ней. Конечно, что-то всегда шевелилось у неё внутри. Она и радовалась, и злилась, и впадала в апатию, и вновь просыпалась, следя за утренним лучом, в полной уверенности очередного дня. Но всё то было так гладко, так медленно и слабо, что Марго не захлёбывалась чувствами, а могла осмотреться в происходящем. Могла оценить плюсы, минусы, причины происходящего, но максимальной реакцией у неё было лишь немного большее выдавливание воздуха через нос.
А ведь люди на улице бегают, кричат что есть мочи, некоторые набрасываются друг на друга и висят с глупыми улыбками. Иные могут вспылить с полуслова, будь то неуместное или случайное слово. Им неважно, даже если собеседник забылся, не знал о проблемах первого или просто оговорился. Они могут впасть в ярость, в слёзы, в гнев, пустив в ход кулаки. Они искренне верят в тот момент,