Дикие питомцы. Амбер Медланд
их на сумки с колесиками. Эзра такого не одобряет. Как и дальнобойщиков, жующих бургеры прямо за рулем. Собирается дождь. На фоне хмурого неба ярко желтеет эмблема «Макдоналдса». Эзра хочет спросить, чем же эта заправка так знаменита, но тут Ндулу с разбегу втискивается между ними и, закинув руки им на шеи, отрывает ноги от земли.
Мы должны обращаться с Люсиндой, как с королевой, заявляет он.
Эзра, задохнувшись от неожиданности, отпихивает его. С кем?
С кем, передразнивает Ндулу, всплескивая руками. С кем!
Нельзя давать имя прокатной машине, ворчит Лукас.
Шшш, чувак, она же услышит, в притворном ужасе оглядывается на микроавтобус Ндулу.
Макс принимается перечислять группы, которые давали имена прокатным автомобилям.
А обязательно Люсинда? – перебивает Лукас.
Боишься, все подумают, что это в твою честь? – ухмыляется Ндулу.
А вдруг, если мы не дадим микроавтобусу имя, это принесет нам несчастье? – заявляет Макс. Тут как с пиратским кораблем.
Пфф, ни хрена вы не понимаете. Если Люсинда бросит нас раньше Ньюкасла, сами будете виноваты. Ндулу разворачивается к ним лицом и пятится спиной вперед. Итак, у Лукаса есть жевательные тянучки, а у Макса подушка для путешествий. Он щиплет Макса за руку и добавляет – чувак, отдай ее лучше Эзре, пусть уже прочувствует все свои обожаемые фазы сна.
Эзра хмурится. Он и правда в последнее время много рассуждал о фазах сна. Но хорошо, что Ндулу его простил. Эзра ведь пропустил вечеринку по случаю его дня рождения. Айрис в тот вечер нужно было отправить свою работу на творческий семинар до полуночи. Руки у нее так тряслись, что она не попадала по клавишам. Эзра прислал ей видеоролик о том, как делать бумажных журавликов. А сам сказал – давай, расскажи мне, о чем твоя история. И не спеши. Потом она складывала из бумаги кривобоких птичек и медленно пересказывала ему сюжет, а он за ней записывал. Ндулу все названивал, и в конце концов Эзра вырубил телефон и сунул его в ящик стола. Видишь? Мы в нашем личном часовом поясе. В нашем собственном пространственно-временном континууме.
Когда они возвращаются, в минивэне воняет еще хуже – вишневой газировкой, мочой и немытыми ногами. В последний раз, когда они брали в прокат автомобиль, Айрис сказала, что в салоне пахнет средством для снятия лака. Это мет, возразил Лукас.
Айрис закатила глаза и написала Эзре на руке: «И когда это Лукас пробовал мет?!!»
Эзра открывает окно. Когда сидишь впереди, есть хоть какая-то иллюзия контроля над ситуацией. Он воображает, что сам ведет машину: в случае чего перехватит руль. Но от вида встречных автомобилей его укачивает. Эзре как-то не по себе от того, что их возит человек, которому они так явно не нравятся, и он старается вести себя дружелюбно.
Нравится вам водить микроавтобус?
Их подрезает синий «Вольво». Шофер яростно гудит.
В твоей стране что, до сих пор ослы по дорогам ходят? – орет он.
В зеркале заднего вида Эзра замечает застывшую улыбку Макса, и на секунду его накрывает такая тоска