Зима в Мадриде. Кристофер Джон Сэнсом
на спину. Прю, не выпускавшая из рук медвежонка, громко заплакала. Гарри присел рядом с Уиллом.
– Я подвернул лодыжку, – сказал тот, его лицо было искажено болью и страхом. – Оставь меня, отведи их в укрытие.
За спиной у Гарри стояла Мюриэль с оравшей во все горло Прю на руках. Жена Уилла изрыгала проклятия, каких Гарри не ожидал от нее услышать:
– Чертов гребаный ублюдок этот Гитлер, о боже правый!
Сирены все завывали. Самолеты были почти над головой. Гарри услышал нарастающий визг бомб, а затем – внезапный громкий удар. В нескольких улицах от них взметнулась яркая вспышка, его халат на миг обдало жаром. Это было так похоже на Дюнкерк. Ноги снова затряслись, во рту появился сухой едкий привкус, но в голове сохранялась ясность. Нужно поднять Уилла.
Снова раздались визг, грохот, на этот раз ближе, земля вздрогнула от взрывов. Мюриэль перестала ругаться и замерла на месте с широко открытыми глазами и разинутым ртом. Она согнула худое, одетое в халат тело, чтобы прикрыть плачущую дочь. Гарри взял ее за плечо, заглянул в испуганные глаза, заговорил медленно и отчетливо:
– Ты должна увести Прю в укрытие, Мюриэль. Ну же. Видишь, там Ронни, он не знает, что делать. Ты должна увести их внутрь. Я приведу Уилла.
Глаза Мюриэль ожили. Она не сказала ни слова, развернулась и быстро пошла к убежищу, протягивая свободную руку Ронни. Гарри наклонился и взял Уилла под локоть:
– Давай, старик, поднимайся. Поставь на землю здоровую ногу, обопрись на нее.
Он поднял кузена, и тут снова раздался оглушительный грохот, уже совсем рядом, на соседней улице. Новая желтая вспышка – и ударная волна едва не сбила их обоих с ног, но Гарри, обхватив рукой Уилла, умудрился поддержать его. В больном ухе теперь давило и ныло. Уилл привалился к брату и поскакал на здоровой ноге, улыбаясь сквозь сжатые зубы.
– Только не вздумай взлететь на воздух, – сказал он, – разведчики придут в ярость!
«Значит, он догадался, кто приглашал меня на работу», – подумал Гарри.
Упало еще несколько бомб, желтые вспышки освещали дорогу, но теперь они, похоже, удалялись.
Кто-то следил за Гарри и Уиллом из укрытия, держа дверь чуть приоткрытой. К ним протянулись чьи-то руки, подхватили Уилла, и Гарри вместе со своим раненым кузеном ввалился в набитую людьми темноту. Гарри проводили к месту, где можно было сесть. Он оказался рядом с Мюриэль. В темноте различал ее худую фигурку, склонившуюся над Прю. Девочка всхлипывала. Ронни тоже прижался к матери.
– Прости, Гарри, – тихо сказала она. – Я просто не могу больше этого выносить. Мои дети… Каждый день я думаю о том, что может с ними случиться. Все время, все время.
– Ничего, – ответил он. – Это ничего.
– Прости, я расклеилась. Ты нам помог.
Она подняла руку, хотела погладить Гарри по плечу, но опустила ее, будто ей это было не по силам.
Гарри прислонил гудящую голову к шершавой бетонной стене. Он помог им, взял ситуацию под контроль, он не развалился на куски,