Зима в Мадриде. Кристофер Джон Сэнсом
вам хотелось, чтобы это была не Мюриэль.
Он поднял глаза на нее и удивленно произнес:
– Да, вы правы. Но я не знаю, чью руку я хотел бы почувствовать на своей.
– Нам всем нужна чья-то рука.
– Неужели? – Гарри принужденно рассмеялся. – Мы далеко уклонились от моей задачи.
Мисс Кейн кивнула:
– Я просто хочу получше узнать вас, Гарри, просто получше узнать.
Из задумчивости Гарри вывел резкий крен самолета. Он схватился за подлокотники кресла и глянул в иллюминатор, потом пригнулся к нему. Они вышли из облаков и летели над землей. Испания. Гарри смотрел вниз, на пейзажи Кастилии – желто-коричневое море, испещренное крошечными заплатками зеленых полей. Самолет, делая вираж, снижался; стали видны пустые белые дороги, дома с красными черепичными крышами, тут и там – руины времен Гражданской войны. Пилот объявил, что они скоро приземлятся в аэропорту Барахас, и через несколько минут самолет уже катил по взлетно-посадочной полосе. Моторы заглушили, и Гарри оказался на земле Испании. Его охватила смесь радостного возбуждения и страха; до конца не верилось, что он снова в Мадриде.
В иллюминатор Гарри разглядел человек шесть сотрудников Гражданской гвардии[3] в уже знакомой ему темно-зеленой форме, которые стояли у здания аэропорта и смотрели на взлетную полосу. На поясе у них висела желтая кобура. Они до сих пор носили свои жуткие архаичные кожаные шапки с двумя маленькими крылышками сзади, черные и блестящие, как жесткие надкрылья жуков. В 1931 году, когда Гарри впервые приехал в Испанию, эти гвардейцы, давние сторонники правых, находились под угрозой со стороны Республики, и на их суровых лицах были написаны злость и страх. Вернувшись в 1937-м, во время Гражданской войны, он их не увидел. Теперь же они появились вновь, и Гарри ощутил сухость во рту, глядя на их холодные, мрачно-спокойные лица.
Он присоединился к пассажирам, которые направились к выходу. Тяжелая жара навалилась на него, как только он спустился по трапу и встал в хвосте змеящейся очереди, пересекавшей аэродром. Здание аэропорта представляло собой не более чем бетонный ангар, краска на стенах отслаивалась. К ним подошел один из гвардейцев и встал рядом.
– Por allí, por allí[4], – настойчиво повторял он, указывая на дверь с табличкой «Inmigración».
У Гарри был дипломатический паспорт, и его пропустили быстро, на чемоданы поставили мелом кресты, даже не взглянув. Он обвел глазами пустой холл при входе. Тут слабо пахло дезинфицирующим средством, какой-то тошнотворной дрянью, которую всегда используют в Испании.
Человек, одиноко стоявший у колонны и читавший газету, махнул ему рукой и подошел:
– Гарри Бретт? Саймон Толхерст из посольства. Как долетели?
Он был примерно одного возраста с Гарри, высокий, красивый, нетерпеливо-дружелюбный. И сложения был схожего – крепость тела переходила в полноту, хотя у человека из посольства этот процесс зашел дальше.
– Отлично. Почти всю дорогу было облачно, но не слишком трясло.
Гарри
Вон там, вон там