Чувства под запретом. Элина Витина
обвинила меня в предательстве и в отместку “украсила” мою руку.
Лазарев, словно почувствовав мои мысли, материализовался передо мной:
– Чувак, ну хоть сегодня ты не будешь морозиться? Я тебя уже две недели в бар зову. Ты постишься, что ли?
Первым порывом было, действительно, отморозиться, но я вспоминаю свое раннее обещание отблагодарить друга и соглашаюсь, тем более, что отвлечься мне явно не помешает. Последние дни выдались напряженными и хоть я заранее уверен, что новые знакомства сегодня заводить не буду, расслабиться можно.
Направляясь в бар, я сталкиваюсь в дверях с отцом.
– Ты не забыл, что у тебя рано утром совещание? – спрашивает он вместо приветствия.
– Официально, совещание не у меня, а у тебя, – напоминаю, – и нет, не забыл. Все тезисы у тебя в кабинете. Отчет по китайцам в красной папке, стратегия на следующий квартал в синей.
Отец замирает на секунду, как будто хочет сказать что-то еще, но потом машет рукой и улыбается:
– Хорошего вечера, сын.
Его взгляд цепляется за мою руку с изображением Фемиды, которую я почему-то решил не смывать:
– Это еще что за детский сад?
– Полина нарисовала, – пожимаю плечами.
– И что? Ты теперь руки мыть не будешь, чтобы не смыть этот шедевр?
– Буду, – заверяю отца, – и между прочим, уже мыл неоднократно. Но аккуратно. Этот шедевр мне дорог как память.
Я с трудом пытаюсь не рассмеяться и отец тоже улыбается, бормочет что-то про “современную молодежь” и скрывается за дверью кабинета.
Богдан уже ждет меня за барной стойкой и отчаянно флиртует с Аидой, барменшей. Думаю, глубоко в душе он знает, что ему ничего не светит, но это не мешает ему каждый раз отрабатывать на ней свои пикаперские способности.
– Здорова, чувак, – приветствует меня друг и хлопает по плечу. – Наконец-то! Я уже думал, что ты меня опять кинешь.
– Привет, Алекс, – Аида одаряет меня улыбкой. – Тебе как обычно?
Я когда-то читал, что если бармен задает тебе этот вопрос, самое время записываться в клуб анонимных алкоголиков. Но если учесть, что мое “как обычно” – это пиво, думаю, пока можно не паниковать.
Я киваю Аиде и забираюсь на высокий стул рядом с Богданом.
– Как тебе вот те чикули? – спрашивает он, мотнув головой влево. Аида закатывает глаза, но ничего не говорит. Она, в принципе, привыкла, что мы отсюда редко уходим по одиночке. Если ее и раздражает то, что Лазарев еще минуту назад флиртовал с ней, а сейчас планирует подкатить к другим барышням, виду она не подает. Возможно даже, наоборот, радуется, что его внимание переключится на кого-то другого.
Девчонки и правда ничего. И на мгновение у меня даже мелькает мысль, что одна из них вполне может со спины сойти за Дарью, но я собираю в кулак остатки здравого смысла и отрицательно мотаю головой.
– Считай, что тебе повезло. Можешь забирать обеих.
– Да ладно, Булавин, ты чего?
Я знаю, что Богдан не поймет, если скажу ему, что пока я увлечен Дарьей, другие