Внешняя сторона. Евгений Александрович Рекин
о себе, но постепенно они исчезли. Мы снова погрузились в исследования, прерываясь на краткие встречи с визитёрами. Словом, наше существование вернулось к прежнему темпу и ритму, а затем…
Сначала мне показалось, что я ощутил какое-то возмущение в пространстве, и тут же последовал энергетический удар чудовищной силы. А дальше только непроглядная темнота, полнейшая тишина и абсолютная невозможность что-либо сделать.
Что это было? Однозначно магический удар, но кто его совершил и с какой целью? На уровне Разрушительной Магии мы нередко становились свидетелями заварушек и разборок с применением магических штучек самого разного предназначения. Какие-то чары просто пугали, какие-то могли оглушить, какие-то подчинить чужой воле хотя бы на время. А вот на полное уничтожение редко кто решался, оно накладывало неизгладимую печать на Шум Бытия, что делило судьбу Духа на до и после. С сущностью с меткой убийцы мало кто хотел иметь дела, разве что самого мрачного толка. Такие Духи становились изгоями и сбивались в стаи, наводящие ужас на окрестные пространства, так как действовали они дерзко и жестоко, ибо терять им было уже совершенно нечего. Они выживали единственно возможными для них способами – грабежами, вымогательствами, диверсиями, угрозами и убийствами. И хоть в это сложно поверить, потому как на том уровне Вертикали нам приходилось вести довольно активный образ существования, но из всех приключений и злоключений мы вышли целыми и невредимыми, так что опыт по магическому оружию у меня был только заочный.
Ответ на вопрос об эффективности нападения, а то, что это было именно нападение, сомнений не было никаких, полностью зависел от цели неизвестного врага: если он хотел нас разделить, то ему это удалось; если хотел остановить, то его успех оказался временным; если уничтожить, то тут его затея провалилась – я выжил. Про попытку подчинения чьей-то воле сказать что-либо определённое было сложно, ведь я вообще понятия не имел, сколько провёл в таком состоянии. Вполне могло статься, что меня кто-то для чего-то использовал, а потом заблокировал память. Но то, что по пробуждению я не ощущал на себе никакого воздействия, говорило о том, что меня оставили в покое.
На решение всех этих загадок потребовалось значительное количество времени. Первым пришло понимание, что в состоянии забытой всеми инфокапсулы я пробыл довольно-таки долго. Это было очевидно, так как условия в окружающем пространстве сильно изменились. Память восстанавливалась медленно, ячейка за ячейкой, блок за блоком. Импульсы из Ядра методично оживляли мою суть, но по каким-то неясным даже сейчас причинам эта волна целительных вибраций обошла стороной одну очень важную часть воспоминаний. Я категорически не мог вспомнить имя моей спутницы. Как бы я ни старался, следов той, что разделила со мной весь путь по уровням Вертикали, я не мог обнаружить ни в своём сознании, ни во внешнем пространстве. В образах памяти она присутствовала в виде какого-то безымянного фантома, отчего возникали странные и малоприятные ощущения. Она вроде и была рядом, но одновременно её как бы