Комплекс прошлого. Элли Итон
ярмарке, мои глаза зажмурены.
– Сюрприз.
Он убирает пальцы в перчатках с моих глаз.
Юрген выглядит довольным.
– Ох, – говорю я.
Каток.
Мы пьем глинтвейн из одинаковых фарфоровых сапожков и наблюдаем за фигуристами. Пары в коньках, взятых напрокат, шаркают окоченевшими ногами по льду, цепляясь за борта. Парни-хоккеисты толкают друг друга плечами, пытаясь прокатить своих товарищей. Отцы тянут длинные шеренги детей в дутых лыжных костюмах и варежках. Профессионалы легко перемещаются между ними, скручиваясь и прыгая. В центре на одной ноге крутится девушка в фиолетовом купальнике.
Я машу рукой, когда Юрген выходит на лед.
Он манит меня за собой.
– Давай, это твой день. Я научу тебя, – произносит он певуче. – Тебе понравится.
Я качаю головой. Я не сделаю этого даже для него.
Он пытается взять меня за руку и вытащить на лед.
– Нет.
Я застываю.
Я говорю себе, что это не имеет ничего общего с Джерри Лейк, что мне на самом деле просто никогда не нравилось ощущение скользящей под ногами земли. Однажды у меня было видение, как я падаю, и лезвие конька пронзает мои пальцы, как нож для сыра.
Юрген притворяется огорченным.
– Иди, – говорю я, стараясь не нервничать. – Развлекайся. Ну же, давай, давай.
Он ждет, пока в толпе не появится щель, и плавно отталкивается, заложив руки за спину, медленно раскачиваясь с ноги на ногу. Один его ботинок пересекает второй, наклоняясь в повороте. Он в своей стихии. Его светлые волосы зачесаны набок, он по-джентльменски грациозно объезжает более нервных фигуристов. Когда молодая девушка в фиолетовом купальнике падает, он протягивает руку и, катясь спиной вперед, уводит ее от опасности. Она краснеет. Он кланяется и скользит обратно в толпу.
Я смотрю, как эта девушка идет к воротам и несчастно топает по резиновому ковру в мою сторону. Она развязывает шнурки на своих коньках и надевает защиту на каждое лезвие, помещая их в мягкий футляр. Ее бедра усыпаны стразами. Ей, должно быть, двенадцать или тринадцать, я думаю, она всего на несколько лет моложе, чем была Джерри Лейк во время скандала.
– Ты очень талантлива, – говорю я.
Девочка пожимает плечами. Она засовывает одну руку, а затем вторую в стеганую зимнюю куртку. Всхлипывает.
– Я упала.
– Я видела. Мне жаль. Ты ударилась?
Она качает головой. Юрген проезжает мимо, кривляется, машет мне рукой и посылает воздушные поцелуи. Девочка краснеет. Я точно знаю, как она себя чувствует; не могу поверить, что он мой. Она вытирает нос рукавом, засовывает крошечные ножки во флисовые ботинки.
– Он ваш парень?
– Муж.
Ее глаза следят за Юргеном, который легко скользит сквозь толпу фигуристов.
– Он хороший.
– Да, – я киваю, обнимая себя, чтобы согреться.
– Вы не хотите кататься на коньках? – спрашивает она.
– Нет.
Девочка