Ночные журавли. Александр Пешков
синие, вытянутые или оплывшие, они встречали много раз, проезжая через всю Россию. Но здесь, в глубокой неметчине, кресты сияли им по-особенному.
Состояние девушек не ускользнуло от офицера. Он и раньше замечал, что вновь прибывшие, в особенности женщины, с удивлением и затаенной грустью рассматривали русскую церковь. Люди приезжали и убывали, а собор оставался, широко расправив кирпичные плечи апсид, и с ним оставалась здесь частица Родины.
– А за той дубовой рощей, – указал капитан широкой ладонью с короткими пальцами, – находится русская деревня. Ее, как и церковь, построили по указу Петра. Для музыкантов.
Варя попыталась разглядеть очертания домов сквозь густые ветви деревьев:
– А кто сейчас там живет?
– Обыкновенные немцы.
Воинская часть с пятизначным номером располагалась в бывшем женском монастыре. Кирпичная ограда, колючая проволока, вышки с часовыми.
Машина подкатила к двухэтажному домику с вишневой черепицей. Над крыльцом белая арка, в ней – темная массивная дверь с маленьким окошком. Над аркой, под общей крышей, выступала терраса с тонкими резными колоннами, снизу мокрыми от дождя.
Неумело подавая руки галантному капитану, девушки выбрались на волю, мельком оглядывая монастырский сад. Варя вдохнула мягкого осеннего воздуха, пахнувшего влажной корой и прелыми листьями. Вид у яблонь был запущен, ветви сплелись; в глубине сада виднелся забор из крупного булыжника.
Разместили девушек на втором этаже.
Войдя в свою комнату с голубыми обоями, Варя почувствовала приступ стыда и страха. Дрожали ноги; оглядевшись, не нашла ни одного стула: «Не дома, так уж не дома!» (Оказалось, комендант составил все стулья в одной комнате, чтобы выдать под роспись.) Варя подошла к окну, потрогала бронзовые ручки, коснулась ладонью кружевного тюля, пахнувшего духами. Этот приятный запах вызвал у нее желание осмотреть себя в зеркале.
В золоченом овале на нее смотрела деревенская дурнушка: опухшие глаза, дрожащие губы, даже веснушки какие-то пегие! И зачем ее привезли сюда? Сердце сжалось: подменят, сделают другой…
Девушка выглянула в окно: солдат вынимал из багажника одинаковые чемоданы. За низким каменным забором были видны березы, совсем не русские, с темной корой. Выступили слезы: душа так же почернеет от тоски.
В дверь постучали.
Варя стыдливо отпрянула от чужого зеркала, но не смогла ничего вымолвить. Стук повторился, вошел солдат, поставил на пол чемодан и отчеканил почти сурово, будто она была не своя, не русская девушка:
– Приказано передать: через полчаса вам быть внизу, в холле.
Воинскую часть, куда ее определили работать, знали все: немцы называли «Гросс полиция», русские – «Смерш».
Управление контрразведки располагалось в глубине монастыря, в белом двухэтажном здании. В бывших комнатах монашек работали офицеры и стенографистки.
Варя запомнила свой первый рабочий день.
Она записывала вопросы следователя и ответы