Короли преступного мира. Евгений Белянкин
они, что хотят или не хотят? – Винокурова немного развезло, и он, впившись осоловелыми немигающими глазами в Сомова, требовал категорического ответа. – Они хотят?
Сомов вытер махровым полотенцем вспотевшее лицо, усмехнулся.
– Дай срок, все будет о’кей! Я их психологию знаю получше тебя. Здесь, брат, солдафонским наскоком не возьмешь! Конечно, потребуется как следует пошуровать…
Неожиданно Сомову передали, что его срочно требует к телефону Столыпин. Из нагрудного кармана банщика торчала антенна радиотелефона. Сомов взял трубку.
– Игорь Александрович, что-то срочное?
– Мама ведет себя непредсказуемо. Боюсь наломает дров.
– И это все? – невозмутимо выдавил из себя Сомов, но лицо его вытянулось и посерело. – Придется тебе с ней встретиться, как мы с тобой и говорили. Нельзя ли найти ниточку к следователям?.. По крайней мере, хотя Мама и женщина, но характер у нее всегда был мужской.
После разговора Сомов с минуту молчал, словно в забытьи. Винокуров его не тревожил, продолжая обильно закусывать. Валерий Петрович очнулся, взял себя в руки, с шутливой ноткой пробасил:
– А что, брат мой, может быть, нам в парную?!
17
Сомов не верил в американский миф о том, что чистильщик сапог способен стать миллионером. Даже при удачных обстоятельствах… Чистой воды миф рассчитан на наивных мечтателей. Но его можно, видимо, создать и, наверно, раздуть у нас. Конечно, по Сомову, каждый имеет право попробовать свои силы. Но только попробовать.
Сам Сомов не верил в пропагандистские мифы – он верил в подводные течения.
Гибкий и осведомленный чиновник, сумевший не потерять кресло в политических бурях, он прекрасно понимал механизмы возникновения денег в этой стране. Кооперативный бум дал возможность теневой экономике легализоваться. Шло бурное обогащение коммерческих структур, связанных с аппаратом. Возникли невидимые финансовые группы по типу западных – частные фирмы с миллиардами на счетах.
Бывший Союз был на мировом рынке огромной корпорацией. Внешняя торговля работала, возможно, хуже, чем ее партнеры, но на Запад потоком шла нефть… Номенклатура формальных прав на собственность не имела, но, имея «возможности», себя не забывала. В швейцарских банках появился «советский» капитал. Сколько их, нелегальных и неофициальных операций и сделок, о которых, может быть, никогда и никто не узнает…
Не зря же в Нью-Йорке, Лондоне, Париже круг брокерских посредников Союза был настолько узок, что эти фирмы без труда держали все серьезные деловые переговоры со страной в своих цепких руках.
Сомов не слепой: рыночной инфраструктуры нет. Есть лишь спекуляция и мошенничество. В такой ситуации деньги, скопленные в результате многолетнего господства в экономике, пойдут в оборот – верха скупят имущество, землю, ценные бумаги.
Ну чем хуже он?
Он должен иметь капитал, способный дать ему и власть,