Короли преступного мира. Евгений Белянкин
разочарованием на лице преспокойно смотрел вперед на улицу.
Тем временем они подкатили к обычному жилому дому, пятиэтажке хрущевских времен. Отпарковав машину, поднялись по чистенькой лестнице на второй этаж. Зыбуля ключом открыл дверь, пропуская Мазоню в уютный коридорчик. Пахнуло теплом, обжитым домом. Зыбуля неторопливо объяснил, что хозяева сейчас на заработках, где-то на Севере, и что квартирка хоть и однокомнатная, но приличная, используется ими для «самых нужных людей».
– Что гостиница, одни клопы да сутенеры? – резонно заключил Зыбуля и, смачно выругавшись, сплюнул на маленькой кухне в раковину.
Мазоне все понравилось: и обстановка, и даже светлые, в цветочек, обои. Он сел на мягкий, утопающий диван и устало посмотрел на Зыбулю. Тот понял и, выкурив сигарету, дерзко заявил:
– Ухожу. Но завтра, как штык, прямо с утрянки…
Согласно кивнув головой, Мазоня растянулся на диване. Щелкнул замок входной двери, и стало кругом тихо и спокойно. Как он ждал это время! Трудно поверить, что все это правда. Мазоня сладко закрыл глаза – не то от выпитого, не то от пережитого, но вдруг почувствовал свинцовую тяжесть в обмякшем теле: только сейчас он понял, что почти спит. Он попытался открыть веки и не мог, словно они слиплись. Скрипнул диван – Мазоня повернулся на бок, силясь найти удобное место; но сон уже набирал силу, и он, беспомощный и расслабленный, будто провалился в пропасть…
Кто-то сильно стучал в дверь. Мазоня спросонок тряхнул головой, пытаясь подняться. Но голова не слушалась, клонилась к подушке. Наконец он рванул штору и сразу в комнате стало светло, опытным глазом он понял, что было часов шесть или семь утра. «Кого там в такую рань принесло?» – спохватился он. В семейных по колено трусах, наступая босиком на холодноватый пол, он, закашлявшись, – курить надо бы бросить, – подошел к двери. Осторожно щелкнул замок, и дверь, скользнув по цепочке, едва приоткрылась.
– Да я это, – холодно дыхнул в расщелину Зыбуля. – Открывай же!
Мазоня нехотя, равнодушно снял цепочку и недоуменно ежился в трусах перед Зыбулей, за спиной которого теснились еще трое – Мишка Кошель, Скирда и Якуб, с ними в ресторане познакомил Хозяин.
– Что там? – предчувствуя что-то недоброе, хрипло спросил Мазоня и, увидев на спинке стула халат, накинул его на плечи.
– Да ничего такого. – Лицо Зыбули плаксиво скривилось. – Только вот Хозяин приказал долго жить. После ресторана его того, полоснули автоматной очередью.
Мазоню словно облили кипятком: мгновенно пробил озноб и стало жарко, тело покрылось горячим липким потом.
– Не может быть!
– В нашей жизни все может, – спокойно и зло сплюнул Зыбуля и уступил место Мишке Кошелю.
Черноволосый и смуглолицый Мишка был крепкого сложения, если не сказать богатырского, с широкой выпяченной и накачанной грудью, простодушным и суховатым лицом, он тяжеловато сел на стул и, часто моргая ресницами, стал рассказывать, как все получилось…
После ресторана, расставшись с Мазоней, Хозяин поехал «по одному дельцу».