Станция Лихо. Надя Сова
бы это был сон, то я бы очень хотел проснуться. – Кажется, последнюю фразу я произнесла вслух, и Фома решил, что она адресована ему. – Но сны шрамы не оставляют.
Он поднял край куртки, показав пухловатый бок с кривым алым шрамом.
– Это я своих пытался защитить, но не получилось. Если бы они решили, что я не умер, то добили бы.
– Мне кажется, ты драматизируешь, – подал голос Юра. – Тебя никто не тронул бы, не полезь ты на рожон.
– Не защищай я свою семью, ты хочешь сказать? – Фома напрягся.
– Да нет, ты не так понял. – Юра отпрянул и сошел с дороги, опасаясь, что прилетит топором.
Я этого тоже опасалась, оказавшись между ними, и вопросительно посмотрела на Егора.
– То, что тебя это обошло стороной, – сказал тот Юре, – не значит, что с другими оно поступило так же. В некоторых районах была настоящая бойня.
Я еще больше запуталась. Сознание стало рисовать жуткие картинки восстания, с колдунами впереди всей армии. У каждого колдуна за пазухой сидел домовой, или домушник, а все они тащили огромные перевернутые деревья. От сюра ситуации даже передернуло.
– Все куда прозаичнее. – Егор стоял совсем рядом и странно смотрел на меня. – Мы почти дошли, в доме расскажем, что было.
– Если сама до этого времени не вспомнишь, – вставил свои пять копеек Юра.
Дом был красивый, я всегда мечтала жить в таком: двухэтажный, бревенчатый, с большим участком. Металлический забор, который раньше так трепетно красили каждую весну, здорово облупился. Но это было практически незаметно за огромным количеством странных символов, навязанных из веток и веревок. Знаки висели на деревьях, на крыльце, на окнах – везде, куда можно было дотянуться.
Помню, в моем нормальном мире тут жили медведи, блогеры приезжали на фотосессии. А теперь периодически ночевали те, кто уходил из города. Пытался уйти, как заметил Егор. Если верить Фоме, то этот охотничий домик – самое защищенное место во всей округе, перевалочный пункт, куда можно прийти переждать непогоду, съесть, что найдешь, оставить гостинцы от себя другим и идти дальше. Если получится. Казалось бы, в ста метрах от МКАДа, а уже какая-то глушь. За забором стояла тишина, только от холода периодически скрипели деревья.
Вся жизнь ушла в центр, так говорили мои новые знакомые. И не верить им не получалось. За все время, что мы тут бегали, я не встретила никого. Район действительно вымер. В нормальном мире даже ночью не было так тихо, как здесь сегодня днем.
Еда нашлась в погребе: пожухлая картошка, проросший лук и тушенка. Странная троица этому так обрадовалась, словно обнаружила не картофельные заморыши, а целую тыкву или батат.
– Наверное, опасно печку топить, дым заметят, – с сожалением сказал Фома. – Придут за нами.
Я хотела спросить: а разве знаки на заборе нас не защищают? Мне показалось, что именно в них все и дело. Благодаря этим странным ниточкам-палочкам дом – самое безопасное место. Но Юра меня опередил:
– Да не придут они сюда. Сейчас вся движуха в центре. –