Кузня крови. Михаил Игнатов
оно. Я впился взглядом в написанное, жадно вчитываясь в пустословие проповеди и выискивая важное.
«Заклинаю всех верующих в Предков и Хранителей, коих они нам оставили, чтобы стояли королевства верных идаров во веки веков, преследуйте проклятую кровь Оскуридо. Очистите от них земли королевства, уничтожьте саму возможность возродиться для Безымянного. Ибо если вернётся он из небытия, куда скинули его наши Предки, то зальёт он кровью все королевства, погрузит их в тени. Ибо нет сейчас с нами наших Предков, некому будет встать с ним на равных, а сами мы слабы и с каждым годом лишь слаб…»
Свеча замерцала в последнем усилии и погасла. В наступившей темноте, кромешной, беспроглядной тьме подвала, где никогда не было ни одного окна, я заметил движение теней, которые поползли ко мне. И впервые задумался о том, что обычный человек не должен их видеть, тем более тогда, когда его глаза ещё помнят яркость свечи. В такие моменты хорошо нападать на дозорных, которые ничего не видят, но никак не различать тьму во тьме.
И тем не менее я отчётливо видел, как одна из теней скользнула к сундуку матери и подняла руку. Серая, почти прозрачная, она покрылась чёрным плещущим маревом, словно головня из костра пламенем.
Тень же медленно протянула руку вперёд, почти коснувшись зачарования на сундуке, его редких, едва тлеющих пылинок из слез Амании. Отняла руку. Пляшущая чернота на ладони исчезла. Тень повторила всё снова. Её руку вновь окутала более густая чернота и она протянула её вперёд.
Я сглотнул. Она что, подсказывает мне, что делать? Я перевёл взгляд на ладонь. Та самая первая формула и жест, что я пытался повторить, увидев у матушки. Вызвать огонь на ладони и им зажечь свечу. Это доступно всем адептам внешних техник. Любой второй или третий потомок владетеля рода может сделать это играючи. А вот первый рискует поплатиться проклятьем слабости крови.
И что, это поможет мне снять защиту матушки и получить искусства внешнего пути?
Или же это позволит мне вызвать из небытия Безымянного?
Что появится на моей ладони? Огонь или тьма?
Я отшатнулся от тени и сундука. Опомнившись, достал пламенную искру, зажёг новую свечу. Её воском прицепил печать матушки на место и бросился прочь из подвала.
Ни за что! Мой путь – это путь меча и наследника Дома. Я пройду посвящение на алтаре Хранителя. Я стану Паладином меча! Я Денудо!
А Денудо ничего не боятся. Даже когда нет света.
На бегу задул свечу и отбросил её прочь.
Я мчался через огромный подвал восточной башни, по тёмным переходам и галереям, пока не выскочил во внутренний двор. Стражник только и успел, что отпрянуть, гремя чешуёй доспеха, но я даже не взглянул в его сторону.
Холодный осенний ветер выстудил меня за пять ударов сердца, охладил разгорячённое бегом тело. Я мчался, позабыв об искусстве шагов, позабыв о дыхании и сжатии жара души в такт биению сердца. Словно я не наследник Дома, что насчитывает пять десятков