Кузня крови. Михаил Игнатов
протянул руку и вцепился в край чёрного алтаря. Холодный и острый.
– Хранитель, я буду считать дни до посвящения. И готов даже обменять твои дары на очищение своей крови.
Глава 4
С той ночной молитвы Хранителю я не только не зажигал больше на ночь свечей, но и весь отдался обучению пути меча.
День за днём, десятица за десятицей, месяц за месяцем.
Поднырнуть под выпад, пропуская чужую сталь вдоль своей, повернуть запястье, направляя остриё. Мой удар вспорол рёбра воина, тот, окровавленный, отскочил, изрыгая проклятья. К нему тут же бросился адепт внешних техник, который последний месяц наблюдал за каждым нашим боем.
Я стряхнул с меча кровь, обвёл взглядом стоящих у стены воинов и с презрением процедил:
– Теперь я знаю, почему отец не может выбрать среди вас никого, кто стал бы за моим плечом. Трусы и слабаки не могут быть верными дистро. Со смертью Флайма стража нашего Дома лишилась единственного храбреца.
Креод, командир всех солдат Дома, его гаэкуджа, шагнул вперёд, согнулся:
– Молодой господин, вы несправедливы. Вы обучаетесь пути меча дольше, чем половина из моих воинов, в ваших жилах бежит пробуждённый ихор Предка. Конечно же, они, простые люди, не могут сравниться в бою с вами. Ваша победа – это ваша заслуга…
Я вскинул меч:
– Ложь! Я всего лишь безмозглый щенок, что не пошёл статью в породу Денудо. Выбраковка, которую топят.
Гаэкуджа Креод побледнел, а я лишь ухмыльнулся уголком губ. Думал, что у меня нет ушей? Повёл остриём оружия вдоль солдат, сверлящих меня настороженными взглядами.
– Почти все вы участвовали в стычках на перевалах, некоторые из вас бывали с отцом на юге, сражались с реольцами, отец оставил достаточно старших воинов в замке. Каждый из вас шире меня в плечах и тяжелее, у каждого из вас меч, равный моему. И сколько же раз вы победили меня за эти три месяца, как умер Флайм?
Солдаты молчали. Я зло ответил за них:
– Ни разу! И это на вас отец оставил замок? Ради чего вы годы следуете пути меча? Ни один из вас даже сегодня не решился использовать против меня Меч льда и света, которому обучил вас отец, – перевёл взгляд на Креода. – Гаэкуджа, не пора ли поставить против меня старших воинов? Или выйти самому?
Гаэкуджа Креод отвёл взгляд.
И я сплюнул на песок. Я даже обещал сегодня деньги за победу надо мной. И что? Ничего.
Протянул руку в сторону. Подскочивший слуга вложил в неё сначала одну тряпку, которой я стёр кровь, затем другую, пропитанную маслом. Спрятав меч в ножны, я молча пошёл прочь.
На половине пути между площадкой и тёмной галереей заслышал позади быстрые и лёгкие шаги. Слуга. У солдат грубые сапоги, пригодные для походов в горы. У адепта ещё полно работы с раной стражника.
Когда раздался тихий голос, я понял, что угадал, хотя имени слуги, подавшего мне тряпки, так и не вспомнил.
– Господин, я, конечно, не могу победить вас, но, если отдадите мне награду, что обещали