Ловец удовольствий и мастер оплошностей. Вячеслав Борисович Репин
вариациях.
Когда же нам принесли вино и полную чугунную сковороду с паэльей де марискос на двоих, я понял, что зря столько лет презирал это блюдо. Щедро заправленная мелкорубленым осьминогом, креветками и моллюсками, целиком, в раковинах, паэлья оказалась выше всяких похвал. Морскую живность Элен отбирала в сторону, ела один рис.
Мы не стали засиживаться. Из ресторана мы вернулись к нашим скалам, спустились к воде и, сняв обувь, повесив кроссовки через плечо, как я посоветовал, связав их шнурками, направились дальше по каменистому пляжу, но по самому краю воды, чтобы не спотыкаться на камнях.
Примерно через километр ходьбы по почти пустынному берегу Элен застыла передо мной на месте и смотрела куда-то в сторону, к берегу. От небольшого песочного пятачка к воде вышагивал загорелый немолодой мужчина. Но что не сразу доходило – он был совершенно голым. Короткие округлые гениталии от ходьбы болтались. Он и не думал нас смущаться.
Незнакомец прошел мимо нас. Я всё же предпочел что-то сверить. Сняв с шеи бинокль, я навел окуляры на берег впереди. И всё стало ясно. Мы приближались к пляжу натуристов, а может быть, даже к лагерю. Никаких заграждений в бинокль я не видел. Но возможно, их не было вообще.
Я поделился новостью с Элен. Она взглянула на меня вопрошающе.
– Я не предлагаю вам бинокль.
– Почему, наоборот, – с решимостью заявила она.
Я протянул ей бинокль. На протяжении нескольких секунд она смотрела через окуляры туда же, на скопление тел вдали, все в чем мать родила.
– Ну и ну.
– Никогда еще не видели?
– Не-а.
– Дальше не пойдем. И в общем-то, погода тоже не очень. Нас может подмочить… – Я показал на груду низких сизоватых туч над морем, своей формой напоминавших огромную пасущуюся корову, которая медленно продвигалась в нашу сторону. – Лучше не отдаляться от машины.
Намеченный план прогулки с самого начала не хотел воплощаться в жизнь. Мы отправились в обратную сторону, но шли уже по вскипавшей от прибоя воде. Дно здесь не было гладким, песчаным. Но оказалось усыпано какими-то ракушками. Сняв черные очки, Элен принялась собирать их сначала в карман куртки, а затем в целлофановый мешочек.
Берег здесь действительно был дикий по сравнению с ниццкими пляжами, на которых, чтобы увидеть на дне какую-нибудь живность, приходилось как следует отдаляться от купающихся с маской. Вокруг нас целыми стаями кружили какие-то рыбешки. И не совсем мелкие. Причем то и дело возвращались, словно охотились за нашими отражениями в воде.
Песок закончился. Теперь мы вышагивали по гальке. Ходить по такому дну проще было бы, конечно, не босяком, а в резиновых тапочках, которые я как раз и хотел вчера купить в супермаркете, но пришлось бы долго возиться, выбирая нужный размер из целой кучи, сваленной для распродажи в огромную корзину. Однако Элен увлеклась, не хотела выйти на берег. Ей попадались крупные створки гребешка различной окраски, крохотные раковины от каких-то рачков.
– Вы