Дикая Флетчер. К. А. Такер
и с какой интонацией были произнесены в этих стенах по поводу моего приезда?
Бросив нераспечатанную почту, Агнес начинает собирать сухие листья с растения базилика, которое стоит на верхней полке многоярусной подставки у двери, при этом она сосредоточенно хмурится.
– Устраивайся поудобнее, Калла. Твой отец должен скоро вернуться.
– Конечно.
Мой взгляд мечется по сторонам. Сейчас я чувствую себя как угодно, но только не удобно. Кухня определенно вмещает в себя все необходимое – базовую белую плиту, холодильник, простой круглый деревянный обеденный стол со множеством вмятин и царапин от многолетнего использования и потертую раковину из нержавеющей стали с окном над ней, из которого открывается вид на плоский пейзаж. И все же в этом помещении нет ничего особенно гостеприимного. Оно не похоже на нашу просторную и светлую кухню в Торонто с мечтательным эркером и мягким креслом у окна, которое стоит возле него, приглашая свернуться калачиком с книгой и горячим шоколадом в холодный зимний день.
Но, возможно, мой дискомфорт не имеет никакого отношения к декору, а все дело в том, что все мои волнения по поводу встречи с отцом оказались быстро подавлены нарастающим страхом, что я здесь нежеланный гость.
Я вдыхаю. В воздухе витает едкий запах горелого дерева и пепла, будто из дровяной печи. Не сигарет, замечу.
– Он бросил курить, да?
– Он работает над этим. Пойдем. Я покажу тебе твою комнату.
Агнес ведет меня из кухни в длинную, узкую гостиную. По крайней мере, на этой стороне дома нет уток-крякв, но она тоже лишена индивидуальности. Такая же тусклая, даже при включенном верхнем свете. Стены белые, с несколькими кусочками ничем не примечательного снежного пейзажа; ковер потертого овсяного цвета, с виднеющейся истертой дорожкой от порога до простой черной дровяной печи на бежевой плитке в дальнем углу.
– Когда твой отец не работает, ты найдешь его именно здесь. Здесь или снаружи. – Агнес машет рукой в сторону крыльца с навесом по ту сторону окна, которое больше, чем окно на кухне, но все равно слишком мало для комнаты такого размера.
Если не считать нескольких сложенных газет, сваленных в кучу на деревянном журнальном столике, не похоже, что комната используется часто. Как всегда, приоритетом для папы остается «Дикая Аляска».
Но на краю золотисто-черно-зеленого плетеного дивана на приставном столике лежит пресловутая доска для игры в шашки. Интересно, это та же самая, что была здесь когда-то давно?
Я чувствую на себе взгляд Агнес.
– Здесь… уютно, – говорю я.
– Ты такая же плохая лгунья, как и Рен. – Она улыбается. – Я постоянно говорю ему, что это место нужно освежить. Я даже оставила ему несколько передач о ремонте, что идут по телевизору. – Агнес указывает на маленький плоский экран, стоящий в углу, напротив дровяной печи и по другую сторону от кресла LaZ-Boy[13] коричневого цвета. – Но он все время говорит, что не настолько часто здесь бывает, чтобы беспокоиться об этом.
Ее голос затихает, а взгляд устремляется
Американский производитель мебели.