За границей Восточного Леса. Полина Сутягина
посчастливилось не стать убийцей. В своем первом сражении он дрался неистово и отважно, но старался лишь обезвредить противника, а не убить. В Восточных Лесах убийство человека считалось тяжелым преступлением против собственной природы. Их земли были обширными, и деревням хватало места и пищи, так что в войнах не было надобности. Однако здесь на Равнине и в море, по-видимому, дела обстояли иначе.
Ригзури продолжил некоторое время удерживать взгляд Капитана, подробнее вглядываясь в него.
Как будто читая мысли, тот сказал:
– И что же ты хочешь увидеть, малец? Всю мою жизнь в одном взгляде?
– Вряд ли хотел бы, если бы даже и мог, – грустно ответил Ригзури. – Я мало знал об этих местах до того как попал сюда, но чем дальше, тем больше я сожалею о полученном знании. На моей родине люди взаимодействуют иначе.
– Видно, там живут какие-то иные существа! – хмыкнул Капитан, – я столько разных людей за жизнь повидал, и все они в целом мало отличались друг от друга. Как же ты попал сюда к нам?
– Не по своей воле… – ответил Ригзури.
– Почему не вернешься тогда?
– Не могу. Есть то, что я должен сделать. И без этого вернуться я не могу, а может, и вовсе…
– Но ты не планируешь надолго задержаться среди нашей братии?
– Напротив. Для того, что я должен сделать, мне нужно не только не оставлять вашу науку, а совершенствоваться в ней.
– Вот и славно! – Капитан похлопал юношу по плечу и отправился в каюту.
Ригзури остался на посту. Этот разговор заставил его задуматься. Как получилось так, что люди лесов почти не пересекались с остальными? Ведь вот он на деревянном корабле. Откуда бралось это дерево? Значит, люди равнин где-то рубили леса и скорее всего взаимодействовали с их жителями, но в своих лесах он такого не встречал. Возможно, их родичи, к которым они тогда держали с сестрой путь, жили иначе?
Глава 11. Жрица Мелисса
На остров спускалась зима. Дожди сменились мелкими колкими снежинками. Лужи покрыла ломкая корка льда. Близость моря и ветра не давала снежинкам собраться в мягкие белые подушки, как в лесах на материке, где выросла Римьяна. Однако в дубовой роще и кое-где между кривыми деревьями скапливались белые прогалины зимы. Холодный ветер перестал так активно свирепствовать, как в конце осени, но был все столь же холоден и недружелюбен. Казалось, именно он и являлся истинным хозяином Острова. Завывая у монастырских окон, он будто старый волк облизывал зубы, говоря: «я был тут до вас, и буду, когда вас тут не будет». На территорию монастыря вход ему был закрыт, и потому оставалось только скалиться, бродя вдоль стрельчатых башенных окон.
За одним из таких окон, на невысокой кровати под пологом лежала юная девушка. Она почти не могла двигаться и только слушала, как за окном ноет старый волк – ветер, и смотрела на призрачные обрывки серых облаков, которые он гоняет по небу – все, что она могла углядеть в стрельчатом проеме окна. От каждой попытки двинуться тело пронзительно ныло,