Чёрная Карета. Эндрю Питерсон
Ну и опять-таки его моряцкий пирог – просто объеденье.
Подо ненадолго задумался и кивнул:
– Ну ладно. Похоже, другого выхода и правда нет. Конечно, есть ещё береговики…
– О, береговики, – повторил Оскар.
– Кто такие береговики? – спросил Джаннер.
– Подумаем про них завтра, мой мальчик, – ответил Оскар. – День и так выдался долгим. – Он задул свечу, стараясь не разбрызгать воск, и вскоре все заснули.
Засыпая, Джаннер молился о спасении Пита.
Но…
18
Старые раны и новое исцеление
Пит не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.
Тролль шагал на юг, волоча Пита на верёвке, как бык тащит плуг. Пит, с ног до головы обмотанный цепями, пересчитал все корни, камни и выбоины на дороге. Он то терял сознание, то приходил в себя – и каждый раз, очнувшись, видел Зузаба и второго горностранника, которые, сидя у тролля на плечах, злорадно наблюдали за ним.
Он помнил ужасное щёлканье каракана. Когда Зузаб велел троллю выбираться из оврага, Пит мельком заметил Игиби и Оскара, бегущих на север. Хотя он вопил и сопротивлялся, тролль держал его крепко – так крепко, что перед глазами всё поплыло, а потом почернело. Очнулся Пит уже ночью, спелёнатый цепями, как мотылёк паутиной.
– Тебе приятно будет узнать, что твои драгоценные «сокровища» снова сбежали, – сообщил Зузаб, который, скрестив ноги, сидел у огня. – Он сунул в рот пригоршню ирги, а затем передал корзинку сородичу. Красные пятна на губах у обоих напоминали кровь.
Пит смотрел на горностранников молча: отчасти потому, что цепь, пересекающая лицо, мешала дышать, а отчасти потому, что он никак не мог понять, о чём речь. В голове у него всё смешалось.
«Сокровища? Я люблю сокровища, но… ах да, я помню! Дети! Кто сбежал? Дети, да. Хорошо. Как бишь их зовут? Совсем не помню. Есть хочу и пить. Руки болят. Не надо было оставлять детей. Но я и не собирался. Я не хотел, но всё-таки бросил их. Ох, Создатель! Что я наделал!»
Перед мысленным взором Пита мелькали тени и перья, в ушах звенел вопль, эхом отдающийся в сырых коридорах. Извиваясь и плача, он смутно сознавал, что горностранники наблюдают за ним, но они сидели будто далеко-далеко.
«Что я наделал! Я его бросил!»
В глубинах памяти вновь зашелестели перья, и Пит потерял сознание.
И вот настал день, и в голове у него немного прояснилось. Он помнил, кто он такой, и как зовут юных Ветрокрылов, и куда его ведут. Дорога шла меж холмов и была хорошо утоптана Клыками. Взглянув на небо, Пит догадался, что они движутся на юг.
В форт Ламендрон.
Он завизжал.
Горностранники засмеялись.
Пит визжал и бился на дороге в форт Ламендрон, а на поляне, где спали Игиби, чирикали утренние птицы, и сквозь щель в палатке пробивался холодный синий свет.
Джаннер потянулся, открыл глаза и стряхнул с себя сонную одурь. Слева громко храпел Подо; удивительно, что он не разбудил мальчика раньше. Оскар не храпел, но с каждым долгим выдохом его губы издавали