Западная цивилизация. Экзистенциальный кризис. Михаил Калашников
идеал – освобождение личности, господство разума над жизнью, прогресс человечества на пути к счастью и совершенству, – так видел цели общества этого времени Георг Зиммель. – А из этого идеала возникали очертания новых, подспудно подготовленных к появлению новых форм» [47]. Кризис феодальных отношений привел к смене отношений как на политическом уровне, так и в экономике и культуре. На историческую сцену вышел буржуа с его безграничным стремлением к обогащению, индивидуализмом, т. е. прикрытым красивыми лозунгами эгоизмом. Культура, не материальная, а духовная, тоже не могла не измениться.
XVI (Нидерланды) и XVII (Англия) века обозначили грядущий переворот не только в экономике, но и в духовной сфере. Идеи просвещения окончательно нарушили равновесие божественного и человеческого. Духовно они подготовили Европу к великому политическому кризису и экономическому и культурному перевороту. Человек, развивая каноны Возрождения, через Просвещение начал отрицать свою ничтожность и величие Бога.
В прекрасном XIX веке Европа полыхала, а Латинская Америка освобождалась от пут Испании, Англии, Франции и Португалии. Стремление к свободе стало всеобщим и казалось, что освобождение человека близко, и оно выведет людей на дорогу, ведущую к светлому будущему. Получилось всё с точностью до наоборот – порабощение масс стало ещё более бесчеловечным. И это вызвало переворот в культуре. «Весь XIX век при разнообразии своих духовных движений, – писал Зиммель, – не выдвинул… всеобъемлющей, господствующей идеи. Ограничиваясь исключительно человеком, XIX век создал понятие общества как подлинную реальность жизни, а индивид стал рассматриваться как простой продукт скрещения социальных сил или как фикция, подобная атому. С другой стороны, именно теперь выдвигается требование растворения личности в обществе, так как подчинение ему есть нечто абсолютное, заключающее в себе нравственное и всякое иное долженствование» [48]. То есть в результате кризиса XVIII–XIX вв. возникла новая культурная парадигма, и очередной перелом наступил в ХХ веке, точнее с началом Первой мировой войны.
Современный кризис культуры начался со сменой уклада жизни. Аристократы, бюрократы и ремесленники составляли в XVIII веке незначительную часть населения. Но, начиная с XIX века, всё больше появлялось работников по найму, которым Маркс прочил светлое будущее: власть, досуг, материальные блага и творческую деятельность. Он думал, что рабочие, став большинством, получат всё. Но оказалось иначе: после определенной точки перегиба автоматизация привела к сокращению числа рабочих и крестьян, и возрастанию бюрократов и тех, кто работает в сфере услуг. Рабочие получили (в Европе и Америке) многое, но никак не власть. Впрочем, она оказалась им и не нужна, достаточным стал уровень жизни и досуг, с которым, как выяснилось, вопреки Марксу, они не знают, что делать. Культура явно отстала от технического и экономического прогресса. И политический и социально-экономический кризис