Темная сторона демократии. Майкл Манн
(Beissinger, 2002: 287), как это сформулировано в моих тезисах 3 и 4. Здесь присутствуют мотивы как эмоциональные, так и утилитарные, и их непросто свести к рацтеории.
Правда, сторонники этой теории пытаются понять эмоции. Они сосредотачиваются на страхе. Вайгаст (Weigast, 1989) пишет, что, когда этнонационалисты говорят людям, что те являются мишенью для истребления, люди могут принять рациональное решение сражаться (или бежать), даже если вероятность истребления крайне низка. Ведь если это и правда случится, то наступит конец! Таким образом, насилие, которое кажется иррациональным, может быть вызвано страхом и носить превентивный характер. Каливас (Kalyvas, 1999) показал, что в Алжире некоторые этнические группы подвергаются резне, даже если в настоящий момент они кажутся довольно безобидными. Поскольку они могут представлять угрозу в будущем, лучше предвосхитить такое развитие событий. Рабушка и Шепсле (Rabushka & Shepsle, 1972) пишут, что по мере роста напряжения оба соперничающих сообщества начинают бояться своей гибели. В таком случае их элиты начинают соревноваться друг с другом в крайних формах этнического национализма. Тем самым более умеренные соперники теряют почву под ногами, и сообщество мобилизуется для насилия. В свою очередь, таким образом осуществляются худшие страхи другой группы, и страх уничтожения преобретает реальные очертания для обеих.
Эти сценарии носят вполне реальный характер, хотя могут показаться чрезмерно пессимистическими. Почему умеренные лидеры должны терять поддержку? Они могут предложить мир – вполне желательную цель. Поскольку войны и насилие стоят дорого, обеим сторонам следовало бы предпочитать дипломатические отношения. Фирон (Fearon, 1995) указывает три причины, почему война и насилие кажутся рациональными, хотя объективно таковыми не являются.
Дилемма безопасности (Posen, 1993): усилия каждой стороны по достижению собственной безопасности означают меньшую безопасность для противника. Эскалация заставляет оба сообщества искать защиту у собственных вооруженных сил или боевиков. Страх и чувство унижения ведут к необузданному кровопролитию, носящему превентивный характер. Это может объяснить странную, на первый взгляд, позицию многих убийц, считающих себя жертвами. Эта дилемма означает также, что обладание подавляющим военным превосходством в конфликтной ситуации ведет к соблазну нанести первый удар. Я отразил это в тезисе 4б.
Проблема несоблюдения договоров: эскалация происходит в результате того, что одна из сторон не дает четких обязательств по соблюдению договоров, в результате чего другая сторона тоже к этому не стремится. Еще Дюркгейм заметил, что «не все в договоре договорно». По его мнению, для того, чтобы договоры соблюдались, их участники должны подчиняться одним и тем же нормам. Человек руководствуется в своих действиях не только соображениями выгоды. Нужно также смотреть, каким образом возникают нормы, ценности и социальные идентичности и, исходя из этого, определять собственные интересы.