Темная сторона демократии. Майкл Манн
не попадает в цель. Югославию убила не демократия, а нечто совсем иное. Ее убил хаос, воцарившийся в результате коллапса авторитарного режима. На развалинах федерации, созданной Тито и утратившей привлекательность для граждан в 1980-е, возникло несколько центров силы (подчеркнем, не только политической, но и военной), вступивших в борьбу за контроль над территорией. В условиях хаоса можно вести речь лишь о беспощадной борьбе за власть, об устрашении и циничных манипуляциях, но никак не о демократической власти. Короче говоря – об анархии и популизме, а не о демократии.
Теория и эмпирия
Источник этнически мотивированного насилия Манн усматривает в перетолковании «демоса» в «этнос». Если народ понимается не как гражданско-политическое сообщество, а как органическое целое, то отсюда необходимым образом вытекает подозрительное отношение к тем группам, которые этому органическому целому не принадлежат. Если наш народ – это своего рода коллективная личность, то соседний народ, с которым мы находимся в напряженных отношениях, – это другая коллективная личность, наделяемая самыми несимпатичными чертами.
Разумеется, идеи сами по себе недостаточны для того, чтобы случилось массовое насилие и тем более кровопролитие. Но идеи радикального этнонационализма служат приглашением к социальному исключению тех, кого считают этнически чуждыми, почвой, на которой произрастают семена отчуждения и ненависти. В ситуации же, если конфликт произошел и вступил в насильственную фазу, эти идеи становятся легитиматором любых злодеяний.
Итак, идеологическим условием этнических чисток является этнический национализм вообще и так называемый «органический национализм» в частности[12]. Здесь, однако, возникает следующая трудность и концептуального, и аналитического свойства: а как быть с коммунистическими режимами, идеологией которых был интернационализм[13]? Это затруднение Манн пытается снять следующим образом. Он вводит расширенную интерпретацию органической общности. Это уже не этническая группа (то есть совокупность людей, объединенных общей историей и культурой), а класс. Народ выступает в результате не как «этнос», а как «пролетариат».
Таким образом, извращение демократии может происходить двумя путями. Первый – через органический национализм (который подменяет демос этносом); второй – через подмену народа как демоса народом как братством трудящихся (из которого изначально исключены все «эксплуататорские классы»). В обоих случаях имеет место органицистская редукция содержания общности, именуемой «народом». Если народ – это не совокупность граждан, а сообщество происхождения, то все, кто по своему происхождению являются чужими, подлежат исключению. А отсюда совсем недалеко и до истребления. Применительно к первым десятилетиям советской власти это сначала «лишенцы» (люди, пораженные в правах на основании принадлежности к неправильному классу), затем «кулаки», затем «контрреволюционные
Иногда Манн ведет также речь об «интегральном национализме».
Исключение следует сделать для полпотовской Камбоджи, идеологией которой служил левый национализм.