Эскиз нашей любви. Лина Винчестер
значит, – Кэмерон делает глоток темного пива из бутылки, – Джин в очередной раз простила Гарри, а виноват во всем оказался Нейт. Вот это драма.
– Прости, – вздохнув, я подпираю подбородок рукой, – знаю, что тебе не очень интересно слушать о моих проблемах.
– Все нормально, Банни. Мне интересно абсолютно все, что ты рассказываешь.
– Почему? – я прижимаю губы к горлышку бутылки, а Кэм вскидывает брови. – Знаю, что вопрос глупый, но мы с тобой и раньше сталкивались, и ты никогда прежде не проявлял ко мне интереса.
Кэмерон отставляет пиво и, опустив локти на стол, подается чуть ближе.
– Знаешь, в этом огромном мире я ненавижу только четыре вещи: платные парковки, мармеладных мишек и оранжевый цвет.
– Ты не назвал четвертое, – говорю я, глядя на три поднятых вверх пальца.
– Больше, чем три предыдущих пункта, я ненавижу вопрос «Почему?». Причин может быть тысяча.
– Например?
– Например, вдруг ты всегда плохо выглядела до той встречи в «Скетче»?
– Не ври, в тот день я выглядела ужасно. Ненакрашенная, с растрепанными волосами и в дурацких пижамных штанах. Так что вряд ли я могла выглядеть хуже когда-либо, чем в тот день.
– Значит, судьба сделала ставку именно на тот день. Хотя она поставила ее немного раньше, когда Келси перепила бурбона и набила на животе имя «Чендлер». Думаю, в тот день и включился наш таймер.
Барабаня ногтями по краю бутылки, я прикусываю губу, пытаясь спрятать глупую улыбку.
– Ты веришь в судьбу?
– Ну, ты же сидишь передо мной, Банни. Значит, верю. Возможно, раньше у меня голова была забита другим, и я просто не обращал на тебя внимания.
– Наверное, ты хотел сказать, что твоя голова была забита другими девушками?
Кэмерон замирает, прижав горлышко бутылки к губам.
– Скажи спасибо, что не парнями.
– Спасибо, что подкатываешь ко мне, а не к какому-нибудь парню, Кэм.
– Ты была инициатором нашей сегодняшней встречи, даже зашла за мной прямо в квартиру, так что, – пожимает он плечами, – это ты ко мне подкатываешь.
– Ты же сам через Зейна попросил зайти!
Он смеется, и я невольно смеюсь в ответ. Наш диалог до невозможности глуп, но нам обоим это нравится.
– Я вообще пришла только потому, что хочу дружить с тобой, и ничего больше.
– Прости, я сейчас ослышался, или ты сказала «дружить»?
Я киваю, и Кэмерон морщит нос, будто ему показали документальный фильм о родах крупным планом.
– Знаешь, Банни, порой мне кажется, что ты появилась в моей жизни только для того, чтобы понизить мою самооценку. Ну ладно, подруга, – он делает акцент на последнем слове, – будем играть по твоим правилам. Дружба – так дружба.
Не хочу признаваться в этом даже самой себе, но меня расстраивает то, что Кэм так быстро согласился на это.
– Ты красивая, – вдруг произносит он, откинувшись на спинку стула. – И часто говоришь нелепые вещи – это забавно. После каждого