Воины Игры, Супруг смерти. Марина Ушакова
еда, воспроизводство и безопасность, и не видят, что скрывается за полотном реальности. А там полотно событийных рядов без времени и массы. Пластилин, энергия, строительный материал – все это объединяется только одним понятием: сила мысли человека, способная сначала создавать матрицу реальности, а затем материализовать часть или всё полотно Игры в реальном времени и пространстве. Главное во всей Игре – детали. Чем больше их, чем лучше проработаны, тем реальнее событие.
Ну, на счет времени погорячился, так как ещё ни один игрок не совладал со временем так, чтобы стабильно удерживать своё тело в постоянно изменённом состоянии. За гранью физической оболочки времени нет совсем. Время существует только там, где существует физическая масса. И у каждого физического объекта собственное время. Оно синхронизируется только на терминальных границах, где объекты соприкасаются путём разнообразных сред или непосредственно друг с другом. Время похоже на плёнку силы натяжения, заставляющую каплю воды держать форму. Даже каждая клетка тела имеет собственную плёнку натяжения времени. Однако существует возможность изменять характеристики среды, чтобы влиять на время. Эта способность заложена в человеке, и активизируется она в моменты смертельной опасности. Некоторые игроки в мгновение ока способны перестраивать клетки всего своего организма, синхронизируя себя с частицами света, к примеру, или звука. На таких принципах работает голосовое оружие солдат Ферзей, называемое Волей.
Эдгар не принадлежал ни одному лагерю с тех пор, как проиграл битву и потерял свою игровую фигуру. Европейский Совет Игроков запер её в тюрьме. И она, несомненно, уже мертва. Вот, только куда она спрятала армию и оружие? Армия крылатых псов…
Доктор усмехнулся и покачал головой – сколько ни бились учёные Совета, они так и не сумели создать более совершенных убийц, чем его псы богов. Они вообще ничего не создавали, а лишь пользовались его мирами, его изобретениями, его дарами. Только он знал все секреты игровой материализации, но никому и никогда о них не говорил, опасаясь, что его тайны принесут погибель Земле и иным мирам. Даже председателю Совета Игроков ни разу не пришло в голову, что оружие, псы и богиня – детища Эдгара фон Рохау или того, кем он был до тех времён, когда стал доктором. Они по сей день наивно полагают, что создатель Сахме один из исчезнувших игроков. Ему же удобны их убеждения. Пока удобны.
Что бы он ни создавал в прошлом, игроки превращали это в оружие для войн. Что с ними не так? Неужели жестокость и смерть, болезни и нищета могут быть прекраснее мира, здоровья, процветания и любви?
Эдгар фон Рохау был всегда сам по себе и, оттого, нередко, две враждебные стороны видели в нём врага и преследовали. Его спасало незнание многих нюансов сотни раз обновлённой игровой войны и удивительная, на грани ясновидения интуиция. Игроки Совета раз в тысячу лет вносили коррективы в платформу Игры, чтобы поддерживать собственный интерес к ней. Но Эдгар чувствовал,