Линия обесточена. Павел Шушканов
полуразрушенная «Астра». Ким нацепил шлем, наладил связь.
– Ира, ты тут?
– Куда же я денусь? У меня дежурство. Остальные дрыхнут давно. Как там дела?
– Они умирают.
Из эфира донесся сдавленный смешок.
– Клоны долго и не живут. Пять-шесть лет и все. Они даже не настоящие люди.
– Прекрати.
– Что, проникся местным колоритом? Ты что, забыл? Они все – неудачная копия этого придурка Портмана, только разного пола и возраста. Он успел наштамповать их в корабельном репликаторе для трансплантационных органов чтобы с ума от одиночества и скуки не свихнуться на обратном пути. Пронумеровал и беседовал с ними о жизни, изредка добавляя в коллектив новых. Если бы его не перехватили в Поясе и не сняли с корабля, до Земли он привез бы личную маленькую армию. Сейчас в психушке у него полно собеседников, но он иногда этих вспоминает.
Ким вздохнул.
– Чего замолк? Расстроился, что ли? Через два-три года от них ничего не останется. Закроем этот «санаторий» и сдадим в утиль корабль вместе с музеем. Хорошо, что этим чудикам память успели почистить прежде, чем отселить в поселок. Иначе ты торчал бы целый день в колонии психов. Как там, они все еще болтают о космической амнезии?
– У них тут лекарств и воды мало. Можешь добавить в груз завтра?
– Не вопрос. А сам что возвращаться не собираешься?
Ким ответил не сразу.
– Подожду груз. Проверю, чтобы все было в порядке.
– А, хорошо. Не скучай там.
И снова повисла тишина. Ким долго смотрел на заваливающийся за горизонт остов корабля, на немерцающие звезды. Наверное, в такой тишине можно услышать тот Голос Звезд, даже без радиостанции. На что он, интересно, похож?
– Доктор? – Уно стоял в дверном проеме и опирался на трость. – Вы идете? Не начинаем без вас, а мальчики уже готовы.
– Да, конечно, – Ким улыбнулся и положил шлем на край неровно обтесанного камня. – Уже иду.
Бархатный сезон
Я взобрался на утес, долго смотрел на особенно яркий закат, протянувший бордовую дорожку по спокойному мелкому морю. Хорошее место для маяка, просто идеальное. Скорее всего, тут его и поставили бы если бы в этих океанах был хоть один корабль. Но теплые моря Венеры не знали мореходов в прошлом и не узнают никогда. Если не считать кораблем слегка покачивающийся на воде остов города-дирижабля, большая часть которого скрыта в глубине.
Я помню, как просто лежал на песке и смотрел в небо с редкими облаками, пока Марта спасала вещи с тонущего города. Мне все казалось бессмысленным, и ее брожение по колено в воде с прижатыми к груди пожитками тоже. Она не смотрела на меня, поджав губы вновь и вновь заходила в воду, ныряла и плыла, едва вода доходила до пояса, размахивая руками. Тогда казалось, что она просто сошла с ума, но сейчас я понимаю, что ей было так же страшно, как и мне. И ругаю себя за то, что не бросался раз за разом в воду вместе с ней. Без нее не было бы ничего – ни нашего маленького лагеря на берегу, ни костра по вечерам, ни маленького огорода за палаткой, ни, возможно, меня.
– Сегодня