Гонка за смертью. Бен Гэлли
яростью.
– Знаешь, Нилит, меня одолевает любопытство. Ты все еще топаешь на север, но уже почти целый день ничего не пила. Солнце вскоре взойдет, вот я и подумал – когда ты собираешься упасть замертво?
– Ты такой заботливый, – сказала Нилит и выдержала паузу, заставляя его ждать ответ. – Знай же: я иду по старому руслу реки, которую поглотила пустыня.
– А какая нам от этого польза? То есть тебе это зачем? Мне-то насрать.
Нилит повернулась и посмотрела ему в глаза, а затем на рану, которую ее нож нанес ему перед смертью. Она вспомнила, как кровь пузырилась на его губах, когда он таращился на нее, словно попавшая на крючок рыба, и бормотал отвратительные проклятия вместо остроумных философских фраз, о которых он, несомненно, думал. Фаразар был глупцом при жизни и ничуть не изменился после смерти.
– Идиот, это значит, что впереди оазис. Оазисы появляются в старых руслах, потому что где они, там и старые источники.
– А если там люди?
– Значит, тебе придется вести себя очень тихо. В противном случае ты узнаешь, какую боль призраку причиняет медь. – Нилит постучала по рукояти своего кинжала, и его лезвие блеснуло в звездном свете.
– А ты?
– Я буду вести себя еще тише.
– Я знал, что нужно было искать жену в Арке, а не у восточных варваров. Солнце поджарило тебе мозги, непотребная девка.
Рассмеявшись, Нилит резко дернула его тело.
– Если оно поджарило мои мозги за двадцать два года, пока я была прикована к тебе, то даже не хочу думать о том, что оно сделало с тобой и твоими предками за несколько столетий. Возможно, именно поэтому жители Арка такие кровожадные. А теперь прикуси язык, пока я его не отрезала. Да, ты умер, но я и сейчас могу тебе навредить.
Она двинулась дальше, позволив Фаразару зависнуть позади нее и проверить границы на прочность. Если человек погибал в смятении – от клинка, болезни или несчастного случая – и его не порабощали немедленно, то его призрак выходил из трупа через несколько дней после смерти. Странная магия смерти всегда привязывала призраки к их телам. Двадцать футов от трупа в любом направлении – и Фаразар наткнется на невидимую стену. Если Нилит пойдет дальше, то он поедет вместе со своим трупом. Это приводило Фаразара в ярость.
Он пытался топтать траву и пинать камни, но еще не обрел форму и не научился собой управлять, и поэтому у него получалось лишь слегка в них тыкать.
Решив осмотреть окрестности, Нилит выбралась из русла реки и забралась на вершину особенно высокой и крутой дюны. Ее усилия были вознаграждены: она увидела поблескивание факелов. Скопление факелов мерцало, словно звезда, в центре долины между дюнами – там, где среди пальм и папоротников находилась деревушка. Ветерок донес до Нилит запах воды – сладкой и наполненной минералами. Ее пересохший язык царапал нёбо, словно губка, которую оставили на солнце.
– Я же говорю – там люди. Надеюсь, они тебя поймают и отрежут тебе руки.
Нилит достала кинжал и поводила им у горла призрака.
Она почти