Холодные дни. Джим Батчер
напряжения, как и тогда, когда лавина ядовитых пауков – здоровенных, надо сказать – выплеснулась из шкафчика для полотенец в спортзале. Сарисса была босиком, в коротких – чуть ниже колена – спортивных брюках, и ей пришлось замереть, а дюжины этих тварей ползали по ее голым ступням, пока я не убрал их со всей возможной осторожностью, чтобы не спровоцировать злобных бестий на убийство.
Задачей того конкретного теста было управление своими реакциями в ситуации внезапного страха. Сарисса блестяще справилась с экзаменом, не позволив себе поддаться панике. Она просто ждала, стояла без всякого выражения на лице, почти спокойно – вот так, как сейчас.
Я почувствовал, как мои ступни начинают зудеть.
Она ожидала пауков.
– Ну, – сказал я. – Чему обязан удовольствием оказаться в вашем обществе? Мне что, нужно проделать напоследок парочку рутинных упражнений по йоге?
– Вы прилипли к йоге как утенок к пылесосу, – сказала она. – Знаю, вы большой любитель рутины, но должна вас разочаровать. Сегодня я буду вашей спутницей – по приказу Королевы. Мои обязанности – объяснять вам протокол приема, и делать все, чтобы вы не заскучали.
Я откинулся на спинку кресла и окинул девушку задумчивым взглядом.
– Не припомню, когда я последний раз скучал. О боги, ну конечно! Прогуливаться всю ночь под руку с такой красавицей – настоящая пытка.
Она, улыбнувшись, потупилась.
– Могу я тебя кое о чем спросить? – сказал я.
– Конечно.
– Это был не риторический вопрос, – уточнил я. – Серьезно. Я бы хотел спросить кое о чем, но если ты предпочтешь уйти от ответа – ничего страшного.
Это пробило брешь в ее маске. Удивленный взгляд быстро скользнул по моему лицу, и девушка снова потупилась.
– А почему я могу не захотеть отвечать?
– Потому что мы работаем вместе каждый день вот уже одиннадцать недель, а я все еще не знаю твоего полного имени, – сказал я. – Не знаю, чем ты занимаешься в реальном мире. Не знаю, какой твой любимый цвет, и какое мороженое ты предпочитаешь. Не знаю, есть ли у тебя семья. Ты очень, очень хорошо умеешь говорить о незначительных вещах, и делать вид, что только такой разговор имеет смысл.
Она не шевелилась и не отвечала.
– У Мэб что-то на тебя есть, верно? – сказал я. – Как и на меня.
Еще один момент тишины. Потом она едва слышно прошептала:
– У Мэб есть что-то на всех и каждого. Другое дело, знают ли они об этом или нет.
– Я понял, что ты боишься меня, – сказал я. – Мне известно, что ты видела Ллойда Слейта в деле – в бытность его Зимним Рыцарем, и я знаю, каким милашкой он был. Думаю, ты решила, что я стану точь-в-точь таким же.
– Я этого не говорила, – возразила девушка.
– А я тебя ни в чем не обвинял, – сказал я как можно мягче. – И не пытался хитростью что-то у тебя выведать. Не надеялся, что ты дашь мне повод что-то с тобой сделать. О’кей? Я не из породы слейтов.
– Он тоже не был таким, – прошептала Сарисса. – Поначалу.
Внутри у меня все