Кочевники поневоле. Майк Гелприн
Страх ожёг сердце, огненной волной прокатился по груди и болевым спазмом стиснул желудок. Первым порывом было немедленно бежать. Курт с трудом подавил его – подставить декабритам спину означало смерть. К тому же, был ещё и заслон – четырнадцать спящих, доверивших ему свои жизни.
Курт рванул затвор и выпалил в воздух. Звук выстрела прогремел сквозь подлесок, ударил в склоны гряды, отразился от них эхом, а миг спустя с востока отозвалась винтовка Коха, и Курт понял, что это означает: их окружили, и атака будет с обеих сторон.
– В цепь! – закричал за спиной у Курта выскочивший из землянки Железный Мартин. – Первое отделение – на запад, остальные за мной.
В пяти шагах слева от Курта бросился на землю плашмя Адольф Хайнеке, вывалил винтовку на ствол поваленной пряной сосны. Справа, отклячив толстый зад, вполз под развесистый черничный куст Густав Штольц. Несмотря на комплекцию и излишки веса, двигался он сноровисто и проворно.
Севернее, у подножия склона, кто-то выстрелил раз, другой.
– Не стрелять! – прокричал Штольц. – Огонь только по моей команде! Патроны беречь, мать вашу!
Наступило затишье, то самое – выматывающее нервы и душу, то, которое перед боем. Хайнеке повернул оскаленное, перекошенное страхом лицо к Курту.
– Т-ты их видел? – запинаясь, спросил он. – С-сколько их?
Курт не ответил. Декабритов он не считал, да и не успел бы посчитать, даже задайся такой целью. Однако на то, что их не меньше полусотни, мог бы поспорить. И, значит, столько же сейчас готовится к атаке с тыла. Подобраться незамеченными не удалось, но это их наверняка не остановит. Численное преимущество велико – заслону не устоять, сопротивление сомнут и подавят.
Внезапно Курт ощутил, что страх ушёл. Вместо него появилось даже некое любопытство: как это будет, когда умрёшь. И если правда то, о чём говорил пастор Клюге, то вскоре он увидит маму. И отца, и брата Отто. И они все вместе станут совершать Великий Круг, но уже не на земле, а на небесах. И не будет на них войн и болезней, а еды будет вдоволь, и всего вдоволь, и…
Курт не додумал. Десятки фигур разом отлепились от укрывающих их стволов и рванулись в перебежку.
– Огонь! – истошно заорал справа Штольц.
Больше полусотни, понял Курт. Гораздо больше. Он вскинул винтовку и выпалил по ближайшей движущейся цели. Одновременно выстрелы раздались слева и справа, а миг спустя и за спиной – обе цепи заслона огрызнулись огнём.
Курт мимолётом удивился, почему нет ответного огня. А потом стало не до удивлений. Фигуры нападающих стремительно приближались, выстрелы по обе стороны хлопали уже беспорядочно. Курт перезаряжал, стрелял навскидку, не целясь, вновь перезаряжал и стрелял опять. Он не знал, попал ли в кого-нибудь, следить за результатом стрельбы было некогда. Фигуры бегущих неумолимо приближались, нарастали, множились. Вот ближайший уже в двадцати шагах. Курт вскинул винтовку навстречу, с такого расстояния промахнуться было