Гуттаперчевый клоун. Геннадий Авласенко
как-то рассеянно проговорила Марьяна и вновь замолчала.
– Ведь всё это неделю назад случилось, так?
– Две, – сказала Марьяна, подсчитывая что-то в уме. – Точнее, две недели и один день уже…
– И потом что?
– А что потом?! Ничего потом!
Последние слова Марьяна произнесла громко, с раздражением и с какой-то даже злостью, словно раскаиваясь уже в том, что так разоткровенничалась с подругой. И Лёля восприняла это как отличный повод встать и откланяться, что она и проделала незамедлительно.
– Ты что? – всполошилась Марьяна. – Уже уходишь?
– Да, мне пора! – сказала Лёля сухо. – Дел много…
– Подожди!
Метнувшись вслед за подругой, Марьяна выбежала в прихожую, где Лёля уже обувалась. – Я тебя провожу, ладно?
– Ладно! – несколько удивлённо проговорила Лёля. – Проводи.
Подруги уже выходили на лестничную площадку, когда Лёля, случайно взглянув на подругу, вдруг заметила у неё в руке всё того же игрушечного клоуна.
– Зачем ты его взяла? – спросила она, показывая на клоуна.
– Кого?
Марьяна тоже посмотрела на свою руку.
– Не знаю, – сказала она, но голос Марьяны прозвучал как-то не очень убедительно. Вернее, совсем даже неубедительно он прозвучал.
– Ты снова хочешь его выбросить?
– Выбросить?
Марьяна вновь посмотрела на собственную руку (вернее, на клоуна, крепко зажатого в ней), потом она перевела медленный взгляд на Лёлю… Вновь взглянула на клоуна…
– Ну да, выбросить… конечно же, выбросить… давно собиралась…
Лёля ничего на это не ответила и первой стала спускаться по лестнице. Марьяна за ней. И обе при этом молчали.
Лёля вдруг поняла, что не верит подруге. Ну ни капельки ей даже не верит! Марьяна всегда, с самого раннего детства, слыла великой фантазёркой и выдумщицей, и Лёля знала это лучше, чем кто-либо. Знала и всякий раз покупалась на дешёвые розыгрыши подруги. Вот и сейчас «купилась» в сотый, наверное, раз!
Она ждала, что Марьяна вот-вот расхохочется и объявит, что всё это и в самом деле не более чем очередной розыгрыш, но Марьяна молчала. И сосредоточенно о чём-то размышляла.
А Лёля, припомнив вдруг резко изменившееся поведение подруги в последнее время, вновь засомневалась в категоричности своих выводов. Что-то не похоже было, чтобы Марьяна её сейчас разыграть пыталась.
– Ну ладно! – сказала Лёля, останавливаясь. – Дальше не провожай!
– Хорошо, – послушно отозвалась Марьяна (что тоже было на неё совсем даже не похоже). – До завтра тогда?
– До завтра! – сказала Лёля и, помахав на прощание подруге рукой, направилась было в сторону собственного дома, но тут…
– Подожди! – послышался вдруг за её спиной отчаянный возглас Марьяны. – Лёлька, постой!
Остановившись, Лёля немедленно обернулась. И увидела, как Марьяна бежит к ней, а подбежав, торопливо протягивает зажатого в руке клоуна.
– Возьми, а?!
– Зачем он мне? – машинально убрав