Тонкая грань. Наталия Ячеистова
дорога или какое иное обстоятельство, человек принимается вдруг рассказывать всю историю своей жизни – со всеми её проблемами, горестями и радостями, так и Галина повела свой рассказ. Спустя полчаса я уже, казалось, знала про неё всё: как она родилась в далёкой украинской деревне, как поехала учиться в Москву и познакомилась там с «Толечкой», как они полюбили друг друга с первого взгляда, вырастили сына, который теперь работает в Африке, сами работали в Тунисе и Индонезии, а теперь вот, слава богу, могут жить, ни в чём не нуждаясь, на даче. О своём муже Галина отзывалась исключительно в положительном смысле, расхваливая его светлый ум, весёлый нрав, щедрость и доброту. Мне было небезынтересно узнать, каким образом они умудряются жить с мужем столько лет в любви, не раздражая и не утомляя друг друга. Ведь семейная жизнь, что ни говори, сложная штука.
– Вы, очевидно, очень любите своего мужа, – заметила я. – Да и он вас, судя по всему, тоже. Как вы думаете, в чём секрет такой гармонии вашего союза?
Галина посмотрела на меня с хитрецой и уверенно ответила:
– Я не из тех, кто полагает, будто любовь живёт в наших сердцах сама по себе. Нет, это не так. Жертвенность – вот что лежит в основе долгого, счастливого брака. Нужен постоянный, неприметный труд, скрепляющий отношения. Если бы вы только знали, сколько мне пришлось и приходится жертвовать во имя нашей любви!
– О каких жертвах вы говорите? – удивилась я.
– Да о самых разных. Надо понимать, угадывать, что именно любит, ценит дорогой тебе человек, – и делать всё, чтобы он не испытывал в этом недостатка. Вот, к примеру, когда мы с Толечкой ещё только учились в институте, он как-то похвалил мои вареники. Знаете, меня ещё в юности на Украине бабушка научила готовить необыкновенно вкусные вареники – и, поверите ли, с тех пор, на протяжении всех этих лет (и в Тунисе, и в Индонезии, и дома, и на даче) я готовлю ему по воскресеньям домашние вареники.
«Да, это действительно жертва», – подумала я, представив количество вареников, вылепленных Галиной за эти годы.
– Но ведь это требует много времени, – заметила я. – Вы не устаёте?
– Ох, да что значит моя усталость по сравнению с той радостью, которую доставляет мужу моя стряпня! – воскликнула Галина. – Если хочешь быть любимой, милочка, надо идти на жертвы, – назидательно добавила она.
В комнате стало жарко, и мы с Галиной вышли прогуляться в сад. Тёмная зелень кустов выигрышно оттеняла яркие цветы. Сад казался столь ухоженным, будто им неустанно занимались несколько садовников.
– Толечка меня тоже очень любит, – отметила Галина тоном, не допускающим сомнений. – Вот эти цветы он высадил, – она указала на полосу оранжевых лилий. И спустя несколько мгновений добавила со снисходительной улыбкой: – Он почему-то думает, что мне нравятся лилии, а я, честно говоря, их недолюбливаю: у них такой резкий запах! А он и раньше мне всё время их дарил, но не отказываться же: обидишь человека!
– Галечка, ты не видела