Мы выбиpаем, нас выбиpают. Михаил Танич

      Я рос в дыму сирени

      В приморском городке,

      На каждой детской фотке

      Сирень держу в руке.

      Я прятался в прохладе

      Сиреневых кустов,

      И голова дурела

      От запаха цветов.

      И я глотал на счастье

      Чуть горьковатый сок,

      Завидев пятипалый

      Сиреневый цветок.

      И если что-то счастьем

      Зовется на земле,

      Махровые сирени

      Считайте в том числе.

      Нас мало на земле,

      Фронтовиков,

      Моих живых погодков

      И подранков,

      Солдат

      Противотанковых полков,

      Глаза в глаза глядевших

      В дула танков.

      А это страшно

      Аж до срамоты —

      Они идут, стальные,

      И стреляют,

      Но ведь и сам ты – пушка,

      А не ты,

      И пятиться

      Война

      не позволяет.

      А кто мы были?

      Просто пацаны

      Из нервных клеток,

      А не из металла!

      Большая энергетика войны

      По одному

      Нас все-таки достала.

      Если быстро не ходить,

      Если баню отменить,

      Отказаться от мясного,

      От задиристого слова,

      Заменить холестерин

      Весь – на нитроглицерин,

      Да на палку опереться,

      Да на солнышке не греться,

      Ничего не поднимать,

      Никого не обнимать,

      В синем море не купаться,

      Лишний раз не волноваться

      И гостей к себе не звать, —

      Можно жить да поживать

      При-пе-ваючи!

      Ищу в себе – чего найдется,

      Сожгу лампадку и свечу —

      Хочу черпнуть со дна колодца,

      Куда и в крик не докричу.

      И вдруг вода пойдет кругами

      На самой черной глубине —

      И мысль неверными шагами,

      Скрипя дверьми, войдет ко мне.

      Я встану призраку навстречу —

      Напрасный церемониал! —

      И с огорчением замечу,

      Что дверь никто не отворял.

      И скоро солнышко займется,

      Пора, пожалуй, отдыхать!

      И – чернота на дне колодца,

      И даже эха не слыхать.

      Смиряется море,

      Волной не частит,

      Уже не грохочет,

      Уже шелестит.

      Недавно несметное

      Чаек число

      Метлою штормов

      Дочиста подмело.

      Намаявшись биться,

      Улегся прибой!

      И – тихо,

      Как после скандала с тобой.

      Полагается плакать,

      Но некому плакать —

      Без команды на слезы скупа

      У стены новодевичьей,

      В слякоть,

      Любопытная к горю толпа.

      Что-то