Последняя камелия. Сара Джио
миссис Диллоуэй и, улыбаясь, направилась к двери.
Эббот плотно скрестил руки на груди.
– Я приехала, чтобы заботиться о вас, и надеюсь, мы подружимся, – нервно проговорила я и направилась к дивану. Мне было неприятно притворяться перед этими детьми, особенно после того, что они пережили. Я ведь знала, что вряд ли пробуду здесь долго. Но мне требовалась их помощь, чтобы отыскать в саду ту камелию. – Думаете, мы сможем подружиться?
– Я не дружу с девчонками, – пискнул Николас.
– И я тоже, – присоединился Эббот.
Я сложила руки на коленях и вздохнула. Старые часы на стене повторяли свое «тик-так».
– Ладно, – сказала я. – Понятно.
– А я буду с тобой дружить, – проговорила ласковым голоском Джени, растопив ледяное молчание.
Она подошла, забралась ко мне на колени и начала гладить меня пухлой ручкой по щеке. Я не удержалась от улыбки.
– Спасибо, – сказала я малышке.
Кэтрин раздраженно пожала плечами и хмыкнула:
– Джени не понимает, что несет. Она еще маленькая.
– Нет, – запротестовала крошка, – я большая.
– Кэтрин права, – проговорил Николас. – Джени даже не помнит маму.
Джени посмотрела на меня, а потом перевела унылый взгляд на себя.
– Ничего, милая, – шепнула я ей и обратилась к старшим детям: – Как вы уже знаете, я приехала из Америки. У нас там более свободные нравы, поэтому я спрошу вас: должна я называть вас «леди» и «лорд»? Дело не в неуважении, но это звучит как-то нелепо и слишком официально. А вы ведь дети.
– Ну, я, например, терпеть не могу этого титула, – сказал Эббот, наконец убрав руки с груди.
– И я тоже, – проговорил Николас вроде бы с облегчением, но потом на мгновение задумался. – Можете называть меня Николасом Великим? Я читал в книжке про одного смешного человека, которого так звали.
– Что ж, значит, Николас Великий, – улыбнулась я.
– А меня называйте леди Кэтрин, – с раздраженным видом промолвила Кэтрин. – А няня нам не нужна. Мы сами о себе позаботимся.
Эббот усмехнулся:
– Это мистер Бердсли устроил ваш приезд, верно?
– Да, – ответила я. – Полагаю, он.
– Мистер Бердсли – противный старый болван! – заявил Николас, скрестив на груди руки.
– А теперь, Николас, – сказала я, изо всех сил сдерживая смех, – то есть Николас Великий, – его улыбка выявила отсутствие переднего зуба, – я не думаю, что это очень красиво – звать мистера Бердсли… – Я зажала рот рукой, но не смогла удержать вырывающийся смех, – болваном.
Николас улыбнулся:
– Вы и сами считаете его болваном, ведь так?
Все затихли в ожидании моего ответа. Я взглянула через плечо посмотреть, нет ли поблизости миссис Диллоуэй; ее, к счастью, не было. Тогда я, улыбаясь, снова посмотрела на детей.
– Думаю, можно сказать, что он обладает некоторыми чертами болвана.
Дети рассмеялись – кроме Кэтрин, которая нахмурилась, сосредоточенно рассматривая ленты в своих волосах.
Джени, сидевшая