Последняя камелия. Сара Джио
ботаником, мечтала всю жизнь, это правда. Заплетая тесто для халы, я все время думала о разных породах клена и рододендрона, и еще посадила в большой горшок лозу глицинии, которая благополучно принялась и вскоре протянула свои лианы через навес пекарни. А ночью, когда мы закрывали булочную, я бесплатно работала в Нью-Йоркском ботаническом саду. Мне приходилось подбирать прутья и подметать опавшие листья, но зато я вдоволь могла любоваться пионом Белый Феникс или розой Леди Хиллингдон с лепестками цвета консервированных абрикосов.
Да, моей страстью было садоводство, а вовсе не выпечка хлеба. Думаю, мистер Прайс знал об этом, когда два месяца назад пришел сделать мне это предложение.
– Меня зовут Филип, – представился он. – Филип Прайс. – Он протянул мне белую визитную карточку. – Насколько мне известно, по вечерам вы работаете в ботаническом саду?
Я кивнула:
– Да, но как вы…
– Я ищу кого-нибудь с острым глазом ботаника, – продолжил он, отправляя в рот кусок рулета с подноса, стоящего на витрине, – для очень важной работы.
Мама предостерегала меня от подобных мужчин с прилизанными волосами, блестящими под ярким светом ламп. Даже не дослушав его до конца, я замотала головой и, выставляя на витрину шесть заказанных пончиков, быстро проговорила:
– Нет, спасибо.
Он надкусил один пончик и протянул мне хрустящую долларовую бумажку.
– Эту булочную держат мои родители, – продолжала я, – и мне нужно им помогать.
Он осмотрел тесное помещение, задержался взглядом на трещине на столешнице, на облупившейся краске над дверным косяком.
– Значит, у вас прибыльный бизнес?
Мне не понравился его снисходительный тон, да и вообще это его не касалось.
– Да, мы не Рокфеллеры, если вы об этом, – нахмурилась я. – Родители открыли эту булочную двадцать три года назад. Я здесь выросла.
– Понятно, – насмешливо произнес мистер Прайс. – Как это трогательно.
Раздраженная, я отвернулась к подносу с выпечкой.
– Послушайте, – заговорил он снова, – я знаю, что у ваших родителей сейчас непростое время.
Наши глаза снова встретились.
– Я слышал, что аренда помещений в этой части города недешева, – продолжал он, стряхнув с усов сахарную пудру. – А вы, конечно, беспокоитесь о родителях.
Я действительно беспокоилась за них. Папа из принципа отказывался поднимать цены на свою выпечку. Но если торговля не приносит прибыли, скоро булочную придется закрыть. Все это я прекрасно понимала. Нахмурившись, я отвернулась к подносу с лепешками, чтобы выложить их на витрину.
– Больше ничего не хотите, мистер Прайс?
Финансовые проблемы моей семьи – не его дело.
– Я могу помочь, – сказал он.
Я с трудом улыбнулась:
– Не обижайтесь, но мы не нуждаемся в помощи.
– Я могу предложить вам работу. Хорошую работу – там вы сможете применить свои способности.
– Но я же