Воин аквилы. Владислав Шмыглёв
огромная честь. Северин, воин мой храбрый. Пока меня и Владиуса не будет, ты будешь старшим колонны. Если же услышишь звучный сигнал о засаде и начавшемся бое, немедля оседлав коней, повелеваю, всем вам отправляться вперёд к форту, уже не думая о нашей участи, потому как она уже будет предрешена. Запомни: главное – это доставить обоз в Аквилон. Боевые позиции пока сворачивать не нужно. Также будьте наготове, ведь варвары сначала могут и на вас здесь напасть. Тогда уж мы будем дожидаться вашего звучного сигнала. В общем, гляди в оба, Северин. Да помогут всем нам боги!
– Всё в точности будет исполнено, командир!
– Вот и славно! Ну что же, а теперь довольно речей. Воины, за мной! – только и успел вымолвить Максиан, прежде чем неугомонный скакун декуриона вместе с остальными конями небольшого отряда, среди которых находился и жеребец Владиуса, без устали направились на небольшую опушку, находящуюся в отдалении от дороги.
В отдалении заметном, но не столь большом и, стало быть, критичном. И посему лихо проскакав необходимый предел, всадники уже вскоре точно небольшой тучной лавиной выкатили на довольно большую открытую местность, где с внутренним отвращением и негодованием увидели представшую страшную картину, полную боли и ужаса. Двигаясь между сожженными до основания ветхими домиками вместе с оставшимися в них останками человеческих тел, Максиан и Владиус, как и все остальные всадники, стараясь не обращать пристального внимания на раскинувшееся перед ними пепелище, напротив, с неподдельным ужасом не могли ни на мгновение оторвать свои взоры от расположенного в самом дальнем краю поселения огромного дерева, не особо высокого, но очень широкого дерева, на обширных и прочных ветках которого с застывшей мучительной болью на лицах виднелись израненные тела оставшихся повешенных жителей деревушки. Им хоть и посчастливилось избежать пылких объятий огня, но всё же не удалость ускользнуть от липких щупальцев мучительной смерти. Ещё несколько раз внимательно посмотрев на застывшие в безмолвии тела, Максиан, почувствовав подступивший в горле твёрдый комок, нервно прокашлялся и, переведя воспалённый взор на застывшего поблизости проводника из Лугувалиума, тихонько промолвил:
– О Юпитер! Мне, конечно, уже много чего довелось повидать на службе Риму. Но вот таких больших и мрачных картин я ещё здесь не встречал. Что-то похожее доводилось наблюдать намного севернее, но вот так близко к обжитым империей землям нет. Интересно, кто и за что этих мирных людей так покарал? Они ведь не римские граждане, а получили сполна. Сдаётся мне, что ты, проводник, знаешь ответы на мои вопросы. Ведь так?
– Лишь отчасти, декурион. Да, ты прав, это не римские граждане, но они были союзниками Рима. И за это их так сурово и наказали. По крайней мере, многое указывает на это. А вот кто?! В этих негостеприимных местах довольно много разных племён, в большинстве своём являющихся непримиримыми врагами Рима. Так что попробуй узнай, кто есть кто.
– А каледонцы могут быть? Они ведь, говорят, очень безжалостный