Шаль ламы. Повесть и рассказы (с иллюстрациями автора). Виктор Овсянников
службу государю, и его царское благословение получил. – сказал мурза и добавил:
– Кому коли не тебе, отпрыску племя Колумбова, да атаману дерзкому и удачливому покорить отныне и до веку бескрайнее царство Сибирское, от Югорского Камени до самого океана Великого, а то и до самых земель колумбовых, и сделать Русь нашу величайшей из государств великих да земель Господних!
Вновь встрепенулся Ермак, но велел мурзе продолжать свой сказ.
– Пошукали мы тебя в тот раз на Волге, да времени было в обрез да в другие места надобно было. А как вернулся, так враз и вспомнил, что дело сие малютово доделать надобно. Иначе худо мне будет да тебе несдобровать. Всех достанут, всюду сыщут.
– Складно навещал, мурза, да опоздал малость. Сказывали, в прошлом 1573 годе преставился де раб божий Малюта. Да обоих нас ослободнил от обузы государевой.
– И я слыхивал об том. Как давеча в Астрахань по торговому делу добрался, сыскал меня человечек один да о том же поведал, что погиб де воевода дворовый при штурме ливонской крепости от рук единоверцев твоих… ладно, ладно, молчу. Да еще поведал, что Малюта де на смертном уже одре, в бреду ли, в уме ли обостренном такое речил, не дословно, да, как слышал да помню:
«Умру нынче, да дело мое государево жить будет во веки многие. Да Государями крепчать будет, ибо не мочно царю без грозы быти. Аки конь под царем без узды, тако и царство без грозы. Да дело опричное да святое буде шириться и полниться по всея Руси, в границах нынешних да в грядущих. Придут цари и уйдут цари. Опустеют застенки пытошные в Константине с Еленой на Васильевом спуске, да место царское не опустеет. Государев гнев упрочится да лютее станет к врагам своим. Палаты мои грешные на Лубянке сто крат умножатся да украсятся. Подвалы мои пытошные – сто крат уширятся да углубятся. Да быть по сему во многие веки на Руси!» – молвил так да дух испустил.
Нет потому нам, Ермолаюшка, воли вольной да не будет. Сильны, долги да беспощадны руки государевы. Всюду сыщут да покарают. Меня хилого да тебя могучего. Прими посему все, что молвлю тебе, аки долг государев, долг Божий… Исполни с честью да славой. Послужи Государю нашему, Богу нашему да единому.
Замолк на миг мурза и продолжил:
– Коль не понял покуда, растолкую. Ведомо мне, что за каменьями Югорскими есть страна великая – Тартария, до самых земель до колумбовых. Много сказывал мне о том мудрый человек, лама тибетский, даровавший мне шаль чудесную. Почитай, половину страны той прошёл я в три года до каменьев алтайских, саянских, байгальских. Поведаю после, коль велишь. Идти тебе надобно под Югорье к государевым людям братьям Строгановым. Они и укажут тебе путь-дорогу. А там, как Бог даст.
Снова замолк татарин. Звенящую зноем тишину нарушало далёкое, едва слышное урчание грома.
– Ты не первый христианин ступишь на землю сибирскую, – молвил мурза. – Из сказа моего, да и сам слышал ты, Ермолай, что де не мало русских, православных да иных христиан потоптали