Ученик жнеца. Седьмой день. Артур Карнеллин
замахивается для удара. Хлопок. Мяч со скоростью пули летит в чьи-то руки из команды соперников. Такой мяч трудно принять. Но… Мяч так и не коснулся пола, ребята разыграли его, а значит сейчас будет нападение. Ну уж нет. Блок поможет остаться этому мячу на стороне противника. Илья всё видел. Сквозь сетку, которая на время стала прозрачной. Как мяч поднялся высоко – как раз хватило бы для хорошего удара – как подпрыгнул парень из команды соперников, ужасно прыщавый блондин, как сильно и уверенно он ударил по мячу. Илья подпрыгнул тоже. Никто не пробьёт этот блок. Никто.
Блондин приземлился после прыжка и поскользнулся. Полетел всем телом под сетку, зацепил только что подпрыгнувшего Илью. Ноги занесло влево под каким-то неестественным углом, Илья чувствовал, как теряет равновесие, как со свистом пролетает мяч – мимо, как высоко ему падать, как не успеет сгруппироваться. Он набрал побольше воздуха в лёгкие, будто собирался глубоко нырнуть, закрыл глаза и приготовился падать. Последовал удар и резкая боль. Сначала в затылке, потом по всему позвоночнику. Следом невыносимо кольнуло в пояснице. В глазах потемнело. То ли от того, что он так сжал их, то ли от боли. Снова кольнуло в пояснице. На этот раз сильнее. Илья перестал понимать боль. Он медленно проваливался в лёгкую и мягкую дремоту.
Телефон нещадно вибрировал. Снова и снова. И почему Руслан не отключил его совсем? Он лежал глубоко в кармане, и достать его сейчас не было никакой возможности. Пусть себе вибрирует. Руслан догадывался кто это мог быть. Наверняка, Илья. Скорее всего они победили. И теперь он хочет об этом сообщить. Но было бы невежливо отвечать сейчас, когда рядом Оля, и они идут по домам. Перезвонит потом. Не он ли говорил о новых знакомствах и отношениях?
Оля не стеснялась Руслана. Она была живой и… очень красивой в вечернем свете фонарей. Её вздёрнутый нос казался ещё меньше, а белые кудряшки пружинили в такт каждому шагу. Она смотрела прямо в глаза, когда Руслан что-либо рассказывал, и улыбалась. Искренне улыбалась. Она была легка, как коричневое пальто, которое она накинула и не застегнула. Руслан украдкой любовался ей. И порой забывал, о чём они говорили.
– Я живу тут с рождения, – рассказывала Оля, когда Руслан спросил, как ей Лименск. – Мама хотела, чтобы я жила и росла тут. И никогда и ни в чём мне не отказывала. Это большая редкость сегодня.
– Родиться, учиться и жить в одном городе?
– Нет, – Оля улыбнулась, – редкость, когда мама не указывает дочери, как жить. И не пытается менять её жизнь.
– Одно бы я там изменил точно, – подметил Руслан.
– И что же?
Эта улыбка. Как же она хороша.
– Сказал бы, что следить за другими людьми плохо…
– Но ты же рад тому, что я тебя нашла? – перебила Оля, смущаясь.
– Наверное. Я ещё не понял.
– А мне в радость. Я сама не ожидала от себя такого.
– Маме стоило воспитывать тебя иначе. А то кажется, будто ты сама по себе всю жизнь.
– Это не так… – Оля закусила губу, будто речь зашла о чём-то личном. – Моя