Место под солнцем. Анастасия Эльберг
на окнах и пушистым ковром на полу. Хозяин сидел на подушках у стены, прикрыв глаза, и пил охлажденное вино, заедая его фруктами.
– Голоден?
– Нет, спасибо, – ответил Фуад.
– Иди, Фатма, – кивнул Аднан жене.
– Да, мой господин.
Когда женщина ушла, прикрыв за собой дверь, хозяин дома отставил бокал с вином и выпрямил спину.
– С чем пожаловал?
– Халиф вышел из тюрьмы.
– Знаю. Он пригласил меня на ужин. Я успел соскучиться по его застольям. Вино льется рекой, еда великолепна, любая дурь на выбор, приятные собеседники, полуголые танцовщицы живота, каждую из которых ты можешь оттрахать в любое время, а если они тебе не по душе, хозяин найдет что-то получше.
– Меня он не приглашал, остается довольствоваться воспоминаниями.
– А ты бы пригласил на ужин человека, который сдал тебя полиции?
Фуад передернул плечами.
– Если бы я не сдал его полиции, он рано или поздно нарвался бы на неприятности. Мы оба знаем Халифа, он это умеет.
– Так чего ты хочешь, дитя мое? Чтобы я поговорил с Ливием и выпросил персональное приглашение?
– Ты должен нас рассудить. Никто не хочет доводить ситуацию до открытого конфликта. Ты отошел от дел и стал судьей, но это твой город, и ты заинтересован в том, чтобы на его территории не проливали кровь.
Аднан облокотился на подушки.
– Не припомню, чтобы брал у тебя в долг, Фуад. Следовательно, я тебе ничего не должен.
– Я хочу, чтобы ты нас рассудил.
Кивнув, хозяин взял с большого блюда горсть темных ягод и отправил их в рот.
– А что по этому поводу думает Ливий?
– Он пойдет мне навстречу. Воевать со мной он не будет, ему это невыгодно. У меня впятеро больше сил, и они прекрасно организованы. В его распоряжении жалкая кучка людей, забывших, что такое дисциплина. Да и он сам уже не тот. Я видел его вчера ночью дома у Тары. Мы перекинулись парой слов.
Прожевав ягоды, Аднан сделал большой глоток вина.
– И я даже знаю, что он тебе сказал. «Ты веселился десять лет, сынок, пришло время собирать игрушки и возвращать королевство папочке». – Собеседник улыбнулся погрозил ему пальцем. – Ливий Хиббинс даже из тюрьмы держал вас за яйца, а теперь ухватит покрепче – и уж точно не отпустит. Он способен прижать всех к ногтю даже с тремя соратниками. Один из твоих ребят узнал о том, что Халиф снова здесь, рассказал остальным – и у них затряслись поджилки. Здоровая реакция, страх полезен, он свидетельствует о наличии инстинкта самосохранения. Ливий таковым не располагает, и я ему об этом говорил не раз, это его беда. А твоя беда – гордыня, дитя мое. И когда-нибудь она сведет тебя в могилу.
– Так ты нас рассудишь?
– При условии, что Халиф даст согласие. Но до того, как ты к нему пойдешь, давай поразмышляем. Что вменяется ему в вину? Власть над этим городом, которую он получил по праву. Немного чревоугодия, чуть-чуть разврата. Невоспитанная, но очень красивая женщина, которую он слишком редко