Второй. Том 1. Вероника Соль

      ***

      В оконное стекло шлёпались мокрые снежинки, свистящие завывания ветра не смолкали уже несколько часов. К утру от снега не останется и следа, а может, пойдёт дождь. Типичная зима в Отенби.

      Торк подбивал месячную выручку Обители, рисуя длинные столбцы цифр в тонкой записной книжке при свете пяти свечей, оплывающих воском на стол. Бытовало мнение, что Торк с презрением относится к магии и любым артефактам, даже таким простым, как светильники, но это было не так. Он всего лишь верил, что во всём нужно полагаться на свои силы. Ну и в крайнем случае – уповать на Истинного и Справедливого.

      В дверь постучали, Торк мысленно сосчитал до трёх.

      – Да восславится Истинный Король, Владыка Бездны! – благоговейно произнёс вошедший ученик – долговязый Гилмартан.

      – Да одарит нас мудростью! – отозвался Торк.

      – Отец Торк, к вам бывший ученик. Я велел ему ждать в зале.

      – Всё правильно, спасибо, Гилмартан.

      Поклонившись, юноша вышел.

      Торк снова посмотрел на столбики цифр в записной книжке, но мысли уже не могли вернуться к подсчётам.

      Сыновья Обители не становились бывшими. Он продолжал с гордостью это повторять, несмотря на единственное исключение. На первый взгляд парадоксальное: его покинули четыре его лучших ученика. Но на самом деле, всё закономерно – этими лучшими учениками стали высшие маги. Высшим не нужна вера – какие могут быть боги, когда твоей воле послушны стихии. Может быть, в юности на какое-то время, когда душа просит стаи. За тридцать лет существования Обители только эти четверо были высшими. Он запрещал им применять магию на тренировках, но с ними всё равно никто не мог сравниться. Сожрали ему сердце, паршивцы, а потом ушли. Может, если бы он их не отпустил, всё бы так не закончилось?

      Торк встал, сунул записную книжку в задний карман чёрных брюк. Сейчас тех, кто мог назваться его бывшими учениками, оставалось двое. Возможно. Ему хотелось считать, что двое. Один заходил регулярно, Торк не удивился бы его визиту – вот только не сейчас, когда с их прошлой встречи прошло всего четыре месяца вместо обычных шести. А второй… Второй ни разу не заходил с тех пор, как они ушли. Вестей о нём давно не приносили – но ведь это как раз добрый знак.

      Пружинистым шагом спускаясь по скрипучей лестнице, Торк вспомнил, что так уже было. Несколько лет назад он спускался по этой же лестнице и гадал: который из двух? После смерти Рыжего они стали появляться немного чаще, как будто извиняясь. Потом пропали, а потом пошли слухи. Торк ценил и тщательно собирал слухи, но всерьёз полагался только на проверенную информацию, а он таковой не располагал. Пока в дверь кабинета не постучал Хюсе – Торк до сих пор помнил, что это был он, – и не сказал: «К вам бывший ученик». Один, не двое. И он спускался, как сейчас, и думал: «Кто?» Здесь слухам совсем никакой веры не было: только те, кто близко знал эту двоицу, утруждали себя их различать. Двое высших, «дети Кометы», символ славных