Кавалер умученных Жизелей (сборник). Павел Козлофф

      Звонок, как три удара кастаньет,

      Не вызвал диссонанс в покое дома.

      Сама Наина села в кресле в холл,

      И с пульта, не спеша, дистанционно,

      Лихому гостю открывала дверь.

      В проеме появился силуэт.

      Тотчас же с двух сторон прожектора

      Его поймали, как певца на сцене.

      От гостя шла уверенность в себе

      И явная приветливость хозяйке.

      – Вы в сумраке, меня терзает свет. —

      – Должна же я увидеть, кто приходит.

      Я рада вам. А где моя соседка? —

      – Ей нездоровится. Я еду в магазин.

      Могу вам захватить, вдруг что-то надо.

      – Спасибо. Нам не надо ничего.

      А вы за чем? Какие-то лекарства? —

      – Да нет. Наталья выпила и спит.

      А мне купить чего-то захотелось. —

      Закатный свет усилил полумрак

      Большого холла с высоченным сводом.

      Но из-под купола на четырех цепях

      Спустился вдруг диковинный светильник,

      Как видно – несомненный раритет.

      Завис он очень низко над столом,

      Который, в окружении из кресел,

      Смотрелся, как оазис среди тьмы.

      – Мне хочется вас чаем угостить.

      Вы, помню, побеседовать хотели?

      Мои должны приехать через час. —

      Для чая всё сыскалось под рукой.

      Ему хотелось чёрный с бергамотом.

      Она пила зелёный, как всегда,

      – Мне помнится, Роман, что вы коллектор.

      Агентство, или сами по себе?

      – Агентство, всё от степени проблемы.

      Вопросы разные, различен и подход.

      Вам это интересно просто так,

      А, может быть, конкретная работа? —

      – Да что вы, я сейчас не о работе.

      Сейчас мне интересны лично вы.

      Вы – Абрамович. Что вы – родственник ему? —

      – Кому – ему? Арону, или Лейбе?

      А может, и кому-нибудь ещё?

      Вы спрашивайте, чтоб я мог ответить. —

      – Роман Аркадьевич. Кто он-то будет вам? —

      Свет был не ярок, он высвечивал квадрат.

      Хозяйка с гостем, будто бы на сцене,

      Друг друга видели без игр полутьмы.

      И давишное ощущенье силы,

      Что парень на Наину произвел,

      При свете совершенно не померкло,

      А, может быть, усилилось ещё.

      Но вовсе не атлет сидел напротив.

      Роман, как посвященный каратист,

      Держал заряд энергии в запасе,

      Чтоб выплеснуть в означенный момент.

      Отнюдь не рослый, очень складный, худощавый,

      Не очень видный посторонний человек.

      – Я сам не знаю толком, может дядя?

      А тётка говорила, что отец.

      В событьях невозможно разобраться. —

      Наина выбрала одну из ярких книг,

      Что были на столе небрежной стопкой.

      – Взгляните – предпоследнее изданье, —

      И гостю через стол передала.

      – Хм, детектив, – и он взглянул, кто автор.

      – Я