Первый во всем. Снайпер, морпех, десантник, телеведущий. Энт Миддлтон
в Британскую армию, оголодавшего, промокшего и, возможно, больного?
Внезапно у меня возникло почти непреодолимое желание побыстрее убраться как можно дальше от видневшихся вдали армейских строений. Вместо этого я, опустив голову и стиснув зубы, зашагал обратно к громадным черным воротам. Мне подумалось, что уж если приходится искать сухое место, чтобы разбить лагерь, то лучше всего для этого подойдет часть армейской инфраструктуры. А уж как только я где-нибудь устроюсь, я разработаю какой-нибудь план. Я старался мыслить предельно позитивно. Неподалеку должен быть город. Я мог бы найти там телефонную будку и связаться с мамой. Честно говоря, я не был уверен, что она приедет за мной, зато я точно знал, что в городах обитают бездомные, а у бездомных есть приюты, и, возможно, я мог бы…
– Эй! – раздался окрик. – Куда это ты идешь, приятель?
Я остановился и обернулся. На своем пути я миновал небольшую кирпичную будку охраны. Мне она показалась пустой, но теперь мужчина в армейском камуфляже выглядывал из-за двери, крича в мою сторону:
– Тебе туда нельзя, приятель!
Я остановился и обернулся.
– Это – военная зона, – объяснил мне охранник. – Что ты здесь вообще делаешь? Кто ты такой?
– Боюсь, я перепутал дату своего прибытия, сэр, – сообщил я ему, смущенно пожимая плечами. – Оказалось, что я должен прибыть сюда на следующей неделе, так что…
И я иронически улыбнулся, как будто все это меня совершенно не беспокоило.
– Новобранец? – спросил он.
– Да, сэр.
Он печально покачал головой и указал подбородком в сторону уже знакомого мне поста охраны:
– Ступай туда и постучи в окно. Он просто решил поиздеваться над тобой.
Спустя полчаса я уже стоял в общей очереди с другими новобранцами в большой, безукоризненно чистой комнате. Мы приехали сюда со всех уголков Британских островов и представляли собой пестрое множество прыщавых мальчишек. Кто-то был аккуратно пострижен, кто-то – с засаленными длинными патлами. Никто из нас не чувствовал себя здесь комфортно, тем не менее мы пытались хорохориться. Взад и вперед вдоль наших рядов ходил капрал, молча и безразлично разглядывая нас. Звук его каблуков рикошетил эхом от сверкающих стен и полированных полов. Казалось, он незримо возвышался над всеми нами. Его спина была безупречно прямой, широкие плечи распирали форменную рубашку цвета хаки. Я попытался отвлечься от его фигуры, перемещавшейся по комнате, и перестать следить за ним глазами, но это оказалось невозможно. По мере того как он все ближе подходил ко мне, я выкатил глаза, приподнял подбородок и выпятил свою тощую грудь настолько, насколько смог.
Капрал остановился прямо передо мной. Мои глаза расширились, мое сердце замерло.
– Имя? – спросил он.
– Миддлтон, сэр!
Он наклонился ко мне так близко, что его лицо оказалось всего в дюйме от моего, и прорычал:
– Миддлтон! В Британской армии мы предпочитаем, чтобы у наших людей было две брови!
– Да,