Анти-Авелин. Наталия Земская
докопаться до истины. Мне нужно распутать это чертово дело.
– Мне тоже нужно распутать это чертово дело…
Они сидели напротив друг друга, глядя в глаза и улавливая суть сидящего напротив, как это умеют делать только мужчины-воины или мужчины-охотники, имеющие многовековую генетическую память о том, с кем можно идти плечом к плечу в бой, кто наверняка не струсит, прикрыв тебя от кинжала врага или когтей свирепого зверя.
Дальше слов было не надо. Они встали и направились к выходу.
В дверях Саламатин остановился:
– Вам необходимо будет произвести задержание Бжозовской и сопроводить ее до места временного содержания. Я попросил приехать сюда своего хорошего знакомого, он отличный психотерапевт, работает в институте имени Сербского, поможет привести Бжозовскую в чувства. Там, за дверями, наверняка уже полчище журналистов, им не надо видеть ее состояние, иначе потом потратите кучу времени на объяснения с общественностью.
– Спасибо. Действительно, не хотелось бы терять время из-за нервных срывов подозреваемых и свидетелей, – согласился Петрович.
– Чем вы сейчас собираетесь заняться?
– Опросить по делу мужа хозяйки особняка.
– Да, конечно. Здесь, справа от двери, есть черная лестница на второй этаж. Как выйдете из служебных помещений, первая дверь по коридору – это кабинет хозяина. Увидимся.
Узкая железная лестница привела Петровича в коридор второго этажа. Пройдя служебные помещения, он оказался в просторном холле, устланном мягкими коврами. Дверь кабинета хозяина особняка была приоткрыта, и из нее доносился звук работающего телевизора.
Петровичу показалось странным такое времяпрепровождение на фоне всех событий. Мягко ступая по ковру, он подошел к приоткрытой двери и заглянул внутрь.
В большом кресле с высокой спинкой сидел седовласый мужчина в красном шелковом халате, надетом поверх черных брюк и белой рубашки. Облокотив голову на руку с зажатым пультом, мужчина улыбался происходящему на экране телевизора. Это еще больше покоробило Петровича.
– Извините! – предупредительно окликнул его Петрович.
Мужчина быстро выключил телевизор, нажав на кнопку пульта, и встал навстречу Петровичу.
– Ландрин Иннокентий Петрович, майор полиции, – начал Петрович и осекся, вглядываясь в знакомые черты лица. – Я вас знаю?
– Мы не знакомы, но встречались у ворот этого дома.
Перед ним стоял импозантный пожилой мужчина, из распахнутого белого ворота его рубашки виднелся легкий узел красного шелкового платка, в тон шелкового халата с золотыми кистями на поясе. Но дело было даже не в дорогой и элегантной одежде, а в самой природе, которая сейчас наполняла этого человека. Она была иная, не такая, как вчера. Обычно так сильно изменить себя под силу человеку, поменявшему свой образ жизни, привычки, окружение и даже страну,