Сезон любви. Элин Хильдебранд
да!
Секунду-другую они стояли молча, затем молчание стало неловким. После четырнадцати лет разлуки они могли бы поболтать и обсудить добрую сотню людей, но Дасти, похоже, хотел говорить только о ней, а ей это претило. Наверное, не стоило сюда приходить, получилось, что она его вроде как дразнит. Маргарита переложила пакет с мидиями в другую руку, проверила, застегнут ли кошелек.
– Ох, Дасти! – печально произнесла она, надеясь, что мольба о прощении, звучащая в ее голосе, заменит несказанные слова.
– Ох, Марго, – передразнил Дасти и ухмыльнулся: – Знаешь, я рад, что ты пришла. Для меня это большая честь.
Маргарита покраснела и попыталась изобразить кокетливый книксен. Дасти смотрел на нее, даже когда она повернулась и вышла, звякнув колокольчиком у двери.
– Приятного ужина! – крикнул он ей вслед.
«Спасибо», – подумала Маргарита.
Она провела в магазине минут десять, не больше, но за эти десять минут сонное летнее утро превратилось в жаркий августовский день на острове Нантакет. Прибыл паром и выгрузил две сотни гостей, приехавших на выходные. Семьи, которые снимали жилье в городе, выбрались на улицы в поисках кофе и завтрака. Парочки, остановившиеся в гостиницах, уже поели и теперь брали напрокат велосипеды, чтобы отправиться на пляж. Неужели это и есть сегодняшний Нантакет? Повсюду люди, они тратят кучу денег. Даже если и так, кто она, чтобы их осуждать? Маргарита почувствовала себя частью толпы и немного загордилась. Это и ее праздник, день, когда она устроит торжественный ужин.
Внезапно у нее сжалось сердце, как будто кто-то потянул за краешек покрывала, угрожая сдернуть его и выставить напоказ самое сокровенное. Маргарита подумала, что в случае с Дасти она легко отделалась. Вряд ли этот номер пройдет с девочкой. Наверняка она захочет услышать подробности. И Маргарита все ей расскажет. Девочка заслужила больше, чем какие-то пять тысяч долларов. Она имеет право знать правду.
08.37
Белоснежные накрахмаленные простыни хрустели, а подушки были такие мягкие, что голова утопала в них, как во взбитых сливках. К гостевой комнате прилегала отдельная терраса с видом на залив Нантакет. Прошлой ночью Рената и Кейд стояли на ней в обнимку и целовались, а потом занялись любовью, стоя и очень тихо, чтобы не услышали родители Кейда, которые вместе со своими неприлично богатыми друзьями остались после ужина в гостиной и коротали время за выпивкой.
«Когда мы поженимся, – прошептал после Кейд, – все это будет твое». Рената поправила юбку и белье, подождала, пока на маяке Лайт-Пойнт не загорится красный сигнальный фонарь. Она бы рассмеялась или закатила глаза, но Кейд Дрисколл говорил совершенно серьезно. Он и вправду хотел на ней жениться. На прошлой неделе пригласил ее в дорогущий нью-йоркский ресторан «Леспинас» и подарил бриллиантовое кольцо. Подговорил заранее метрдотеля, чтобы тот положил кольцо в бокал винтажного шампанского «Дом Периньон», забыв, что Рената еще не достигла совершеннолетия и ей нельзя употреблять алкоголь. Тогда же Кейд с Ренатой решили как можно деликатнее сообщить о помолвке семьям. Конечно, в первую очередь родителям Кейда,