Убить отступника. Олег Мазурин
нет. С тех пор многое изменилось, Вера Николаевна, – нарочно еще раз уколол графиню капитан.
Боль отразилась в глазах графини. Они вмиг потускнели.
– Я вас понимаю, – потухшим голосом сказала она.
С лестницы сбежала взволнованная Даша.
– Слава Богу, Александр Дмитриевич! – воскликнула княжна. – Я думала, вы уехали, не попрощавшись со мной. Признайтесь, сие было бы нехорошо с вашей стороны.
Вера строго посмотрела на сестру.
– Даша!..
Голевский улыбнулся.
– Что вы, Дарья Николаевна, как я бы мог так поступить. Этого бы я себе никогда не простил, – княжна сделала реверанс. – До свидания, милая princesse. До свидания, графиня. В столице, сударыни, я думаю, мы еще увидимся.
– Непременно, Александр Дмитриевич.
– Всего хорошего.
Когда они остались одни, графиня так зло взглянула на свою сестру, что та невольно смутилась.
– Что с тобой, Вера?! Отчего ты так странно смотришь на меня?
– Скромнее нужно вести себя, Даша, скромнее…
– А я и веду себя скромнее…
– Как бы ни так!
– Но Вера…
Графиня, больше ничего не сказав, с недовольной миной вышла из парадной…
Даша проводила сестру недоуменным взглядом. И чего это сестра так бесится? Почему так злится на нее? Разве она виновата в том, что Александр Дмитриевич так любезен с ней и нарочито равнодушен к Вере. Раз нет уже былой привязанности между нею и Александром Дмитриевичем, так в чем ее, Даши, вина? Вера же сама оставила гвардейского капитана ради своего благополучного будущего и сама выбрала этого глупого и отвратительного Переверзева. Так пусть злится только на себя и казнит только себя, а не ее, свою сестру. Какая она злюка!
Даша томно вздохнула. Когда же она снова увидит Александра Дмитриевича? Ей хотелось, чтобы это произошло как можно скорее. Лучше всего на каком-нибудь балу. Он бы пригласил ее на полонез и… Даша мечтательно закрыла глаза.
…Голевский вышел от Боташевых в полном смятении чувств: он думал только о Даше. Вот поистине не знаешь, что ожидать от жизни. Ехал к одной женщине, а встретил другую. И кажется, влюбился в нее бесповоротно и окончательно. Потом мысли Александра Дмитриевича ненадолго переключились на братьев Боташевых. Он размышлял о преднамеренном характере их гибели, о некой таинственной организации, о недругах, решившихся на столь дерзкое злодеяние. Но вскоре поток мыслей снова переключился на милый образ княжны.
Даша, Даша, как она повзрослела! Какой же она стала красавицей! Как это произошло, что он неожиданно влюбился? Столько лет чувства дремали в нем и, казалось, умерли навсегда, но вот чудо произошло, и они воскресли! Воспарили над пронзенными стрелами Амура сердцами, обрели глубину и мощь. Словно крылья за спиной появились!
Голевский долго раздумывал: не задержаться ли ему в Москве еще хотя бы на один денек и тайно встретиться с Дашей, но потом решил все-таки тронуться в путь. Служба есть служба. Да и княжна приедет скоро в Петербург,