Баскетболист и Нелли. Аида Арье
куба притаились под не менее зелёным навесом – вот бы и о них, бродяжках, кто-нибудь так же позаботился! А то и снег, и дождь, и град – всё встречаешь своей собственной единственной шкурой, если только не найдёшь укрытия. И никто даже не подумает о твоих продрогших косточках. Зато к мусорным бакам у людей уважительное отношение – для них и навес предусмотрен, и специальная обслуга, периодически вычищающая их содержимое.
Ладно, что уж рассуждать – запрыгивай и принимайся за своё дело. Шевели носом, если хочешь есть! Так, что у нас здесь – котлета? Кто-то надкусил и зачем-то выбросил на помойку. А, ну теперь понятно – хозяйка переборщила с хлебом. Здесь больше белого мякиша, чем мяса. Впрочем, уже неважно – котлета съедена и забыта. Что ещё тут… остатки вермишелевого супа в пластмассовом контейнере. Хорошо, что он неплотно закрыт – снять крышку не составит труда даже без помощи лап. Жаль только, что супа совсем мало – на донышке. Пошли искать дальше.
Однако дальнейшие поиски Нелли не дали результатов, доставшийся ей бак оказался скуп на пригодные для еды отходы. В основном ей попадались либо в принципе несъедобные вещи – рваный дождевик, сломанная погремушка, облысевший коврик, – либо окончательно сгнившие продукты. От протухшей курицы пахло настолько омерзительно, что даже непривередливая дворняга зачихала и поспешила отвернуться в сторону. Плохо дело. Они же ещё должны принести хотя бы небольшую долю «улова» в стаю, ведь не всем повезёт сегодня полакомиться хоть чем-то.
– Бас, как там твои дела? – окликнула она Баскетболиста, восседавшего на соседнем контейнере. – У меня почти пусто, я сама смогла лишь немного перекусить.
– Зато у меня здесь… настоящая находка, – он произнёс эту короткую фразу несколько заторможено, словно был полностью вовлечён в сложнейший мыслительный процесс. Нелли хватило полуслова, чтобы понять – речь идёт не о еде.
Сгорая от любопытства, Нелли спрыгнула на землю и кое-как залезла на соседний мусорный бак. Пусть она и имела неплохую сноровку по части прыжков вверх-вниз, преодоление высоких препятствий в её исполнении неизменно выглядело комично. Стороннему наблюдателю могло показаться, что ещё немного, и коротконожка рухнет камнем на асфальт, однако ей из раза в раз удавалось покорять даже самые высокие мусорные баки.
– Что у тебя… тут?
Жёлтенькую собачку встретили весёлым, беззаботным писком, который даже отдалённо не походил на привычный для неё лай. Три абсолютно чёрных мохнатых зверька, старавшиеся покинуть старую клетчатую сумку и приблизиться к Нелли, забавно сучили ещё неокрепшими ножками. Это выглядело умильно и ужасающе одновременно. Ведь сложно не умиляться детству, которое протягивает к тебе свои неуклюжие лапки и напоминает о твоих собственных безоблачных днях, которые давно скрылись за поворотом.
Но ещё сложнее не ужаснуться при виде детства, выброшенного в мусорный бак. Детства, о котором никто никогда не сможет вспомнить или рассказать, потому что всего через пару дней оно бесследно исчезнет, даже не начав превращаться в юность.
– Щенки, –