Ab igne ignem. Денис Передельский
урвать все, что подносила ему судьба. Он любил свою крепость и не обращал внимания на насмешки и советы соседей.
Ему было плевать, как выглядит его дом снаружи, как выглядит он в глазах соседей, главное, что внутри ему было уютно и удобно, там он чувствовал себя в родной стихии и твердо знал, что дело не в облике.
При этом его дом-крепость выделялся на фоне соседних элитных особняков. Пусть он был лишен архитектурных изысков, которые так полюбились дизайнерам, готовым за солидное вознаграждение поразить сознание клиента любым смешением стилей, любым авангардом. Дом же Круглова отличался особой, подчеркнутой простотой и надежностью, как и он сам, он был под стать характеру владельца. Все, что открывалось взгляду – два этажа, балкон и мансарда, ворота уходящего вниз, под дом, просторного гаража; параболическая антенна на одном из окон; широкий двор, чем-то отдаленно напоминающий футбольное поле, вдоль забора окаймленный ровно подстриженной живой изгородью и украшенный яркими пятнами симметрично разбитых цветочных клумб. И если б не размеры дома, трудно было бы угадать в нем с первого взгляда директорский особняк.
К чему теперь все это?
Дома жена была одна.
– Тома, а где Егор? – машинально поинтересовался Круглов, разуваясь в прихожей и тяжело отдуваясь.
– У него сегодня экзамен, – ответила Тамара, поддерживая его под руку. – Ты что, забыл?
– Ах да, прости, экзамен, конечно же, нет не забыл, это все из-за проклятой хвори. Голова болит.
– Тебе надо прилечь, – решила жена; она приподнялась на цыпочках и нежно поцеловала мужа в лоб. – Поднимайся наверх, а я пока приготовлю тебе какой-нибудь целебный отвар.
– Томочка, пожалуйста, не надо никаких отваров, – недовольно скривился Круглов. – Мне уже намного лучше. Я просто полежу.
– Не спорь, – решительно отрезала Тамара. – Несколько глотков отвара из пустырника тебе не помешают.
Тамара удалилась на кухню. Круглов поднялся к себе в спальню. Она, в отличие от комнат детей, располагалась на втором этаже. Постель на широкой супружеской кровати была разобрана. С огромным облегчением Круглов стащил с себя тяжелые, пропитавшиеся нездоровым липким потом пиджак и брюки. В одной рубашке, босиком он прошлепал в ванную через смежную со спальней дверь. Старательно пряча взгляд от самого себя, умылся холодной водой. Вытер лицо и только затем рискнул взглянуть в зеркало. Увиденное поразило его. Его глаза источали такую смертельную усталость, что он поспешно сбрызнул и себя и свое отражение несколькими пригоршнями воды.
Как хотел бы он сейчас надежно спрятаться, но от себя не убежишь…
Круглов вернулся в спальню. Там его дожидалась жена. Тамара стояла у кровати. В руках она держала любимую чашку мужа – большую, с узорчатой каймой, внутри был дымящийся отвар.
– Ты должен выпить все, до дна.
– Томочка, ты же знаешь, как я не люблю эту твою народную медицину. Лучше таблеток каких-нибудь принеси.
– Не