Преступление без наказания. Алла Ромашова
подхватили сумки-коробки, зашли через распахнутые ворота на территорию церкви. Уверенно повернули налево и остановились перед кирпичным зданием в один этаж с высоким чердаком. На крыльце дома стоял пожилой священник лет шестидесяти в черной рясе, с седыми волосами, собранными в хвост – отец Георгий. Он радостно улыбался.
– Приехали! Добрались, сердешные! Уж мы вас заждались. Елизавета Петровна вон пирожков для вас состряпала. Выглядывала каждую минуту. Не дождалась, ушла по делам. Ну, идите, обниму!
Темноволосый удмурт первым приблизился вразвалку на больных артрозных ногах к священнику и преклонил голову. Отец Георгий одной рукой перекрестил подошедшего, другой полуобнял:
– Николай Петрович, дорогой! Как я рад вас видеть! Дорога, надеюсь, прошла легко? Поздравляю вас с получением звания. Народный художник Удмуртии – это, что ни говори, признание заслуг. Но мы и без того вас ценим! Сколько храмов расписали! Низкий поклон вам. Жаль, я не смог отлучиться в Ижевск на церемонию награждения – один я здесь. Да вы все знаете.
Мужчины расцеловались. Николай Петрович, пряча улыбку, обвел толстенькой ручкой шумную толпу суетящихся женщин и спросил:
– Поместимся все?
– А как же! Не первый раз! Ну пойдемте-пойдемте.
Священник развернулся и, придерживая одной рукой рясу, засеменил к дверям высокого двухэтажного флигеля, приглашая гостей за собой:
– Проходите, размещайте девушек, матрасы мы достали. Красавицы ваши все уже знают, привычные. Вам в другой половине комнату приготовили. Вашему, э-э-э, помощнику мы тоже место найдем. Располагайтесь и сразу в трапезную – отобедать. Чем Бог послал.
Девушки радостно галдели, протискиваясь в узкую дверь. Внутри располагался небольшой коридор, налево – светлый и просторный класс воскресной школы, на время превращенный в общежитие, направо – учебный кабинет, вниз – лестница в подвал, где размещался туалет, постирочная для одеяний священников. Трапезная и кухня занимали первый этаж пристроя, соединявшего здание школы с покоем благочинного, где проживал глава Воткинской епархии Там же, в пристрое, находился крестильный зал.
Посреди церковного двора, на холме, стояла сама кирпичная церковь с колокольней. Сзади расположилось неухоженное кладбище. На некоторых оградках были видны повязанные по удмуртским традициям ленточки.
Женщины раскладывали по полу учебного класса полосатые матрасы, застилали привезенным с собой постельным бельем.
– Еще кровать нужна, отец Георгий, – донеслись их голоса.
– Готова, сейчас принесем, – ответил батюшка и быстрым шагом пошел-побежал в свой покой. Вернулся с помощником-сторожем и кроватью, которую они с трудом тащили, держа с двух сторон. Широкую, с панцирной сеткой и металлическими набалдашниками в виде виноградных гроздей, на четырех опорах. Поставили у окна.
– Ну вот, Ириночка будет